Переодеваясь в купальник, я спрашиваю саму себя: «Ты готова к этому?». После стольких сеансов терапии и после всех сожалений о содеянном меня все еще посещает неуверенность и одолевают хорошо знакомые страхи. Крепко обняв себя за плечи, я делаю глубокий вдох.
– На море, так на море, – шепчу я и направляюсь к двери.
23 глава
23 глава
Часть жизни, которой я однажды лишилась, настигает меня в самый неожиданный момент.
Она похожа на взрывную морскую волну, которая накрывает нас с Лу, пока мы плаваем на надувном матрасе. Она напоминает песок, кажущийся раскаленным, когда только снимаешь обувь. Она настолько стремительная и бескомпромиссная, что походит на неожиданное падение с высоты. Она – синяя вспышка в желтом огне, и она – то слово, которое ты всегда забываешь, а оно продолжает назойливо вертеться на языке.
Вынырнув из воды, я наблюдаю за происходящим словно в замедленной съемке. За Флорианом, вышедшим на берег, чтобы ответить на звонок редактора. За Лу, изо всех сил карабкающуюся назад на матрас. За плавающими в обнимку Ником и Ясминой. За собственными распущенными волосами, тонкими волнами струящимися под водой. За сменившим трижды за день цвет небом и за облаками, напоминающими мне теперь не сахарную вату, а множество летающих Пломбиров.
Что-то невероятно важное с корнями врастает в канву моего «я», и это пугает так сильно, что становится страшно дышать. Один вдох, неожиданная эмоция или очередное сильное чувство, и мою грудь разорвет от счастья быть собой в окружении именно этих людей. Я клею на место утерянного осколка души пропитанный любовью пластырь и думаю, что сотни прочитанных историй не сравнятся с той, что пишется на моих глазах прямо здесь и сейчас.
Лунара, убирающая мокрые кудри со лба Флориана, и возникающая от ее прикосновений улыбка на его уставшем лице. Ник, даже под водой ищущий руку Ясмины, и появляющийся в его присутствии блеск в ее грустных глазах. И я, обнимающая себя за покрывшиеся мурашками плечи. Что бы нас ни ждало в будущем, эта часть жизни навсегда останется с нами.
– Ната, лови! – Ник бросает мне пляжный мяч, который, разумеется, прилетает мне в нос.
– Ну, держись! – кричу я и ныряю под матрас, чтобы схватить его за ногу.
Даниэль стучит в дверь моего номера ровно в одиннадцать вечера.
Всего полчаса назад мы с друзьями разошлись по комнатам после праздничного ужина в небольшом рыбном ресторанчике. Едва я переоделась в платье и заплела волосы в длинную косу, как за окном мелькнул знакомый силуэт. Так странно снова видеть и слышать его, заново привыкать к тому, что он рядом и может в любой момент вот так запросто появиться на моем пороге.
За год, что мы провели порознь, он практически не изменился: все такие же коротко подстриженные черные волосы, обворожительная улыбка и неповторимый магнетический взгляд. Перед выходом я мимолетом рассматриваю себя в зеркале и вижу в нем уставшего, но счастливого человека. И это лучшее, что мне доводилось видеть в жизни. Ни выпирающие из-под одежды острые ключицы, ни высокие скулы, и даже ни долгожданные «90-60-90», а именно эти наполненные радостью глаза. В них соединились вся печаль и боль прошлого, тревога будущего и светлое умиротворение настоящего. Я горжусь каждым своим решением и точно знаю, что не стану жалеть ни о том, что уже случилось, ни о том, что только произойдет.
– Добрый вечер, – официально приветствует меня Даниэль, когда я открываю дверь.
– Добрый, – я, сохраняя серьезное выражение лица, делаю быстрый реверанс.
– Разрешите сопроводить вас к машине, – стоит ему закончить фразу, как из меня вырывается глухой смешок. – Ладно, прости, это глупо.
– Нет, ты очень даже угадал.
Когда мы садимся в машину, у меня возникает ощущение, что наша прошлая совместная поездка была совсем недавно. И поразительно то, что сейчас мне намного спокойнее, чем год назад. Словно все барьеры, мешающие мне довериться новому человеку, наконец-то исчезли.
– Так, с чем я там угадал? – интересуется Дани, когда мы через несколько минут выезжаем на основную трассу и движемся по направлению выезда из города.
– С приветствием. От этого веет эпохой дворцовых балов. А это – единственный период в истории, куда бы я хотела перенестись на машине времени.
– Серьезно? – удивляется он. – Хочешь оказаться в плену корсета-убийцы?
– Почему бы и нет? – отвечаю я, улыбаясь.
– Я бы предпочел увидеть динозавров.
– И кто твой любимчик? – спрашиваю я и тут же перебиваю его. – Подожди-подожди. Попробую угадать.
– Давай, – Даниэль ухмыляется, словно уже знает, что у меня ничего не выйдет.
– Очень банально будет сказать, что это тираннозавр?
– Еще как! – он от души смеется над моим предположением.
– Тогда сдаюсь.
– Да брось, ты даже не попыталась, – улыбаясь, он поворачивает автомобиль, и мы заезжаем в длинный тоннель, расположенный в горном массиве.
– Говори уже.
– Трицератопс. У них добродушная морда.
– Похоже, ты неплохо в этом разбираешься, – киваю я.
– В детстве у меня была коллекция «Динозаврии», – заметив мой недоуменный взгляд, он поясняет, – такой журнал. В каждом выпуске было сразу два постера. Так что моя комната очень быстро превратилась в выставочный зал.
– Это многое объясняет.
– Что именно? Неужели я такой же древний, как динозавры? – иронизирует он.
Быстро переглянувшись, мы начинаем смеяться, как два давних друга.
Даниэль сосредотачивается на дороге по тоннелю, освященному ярко-желтыми огнями.
По радио объявляют новый хит Эд Ширана «Bad Habits», и я, незаметно покачивая ногой, припадаю к опущенному окну.
Every time you come around, you know I can't say no
Every time the sun goes down, I let you take control
I can feel the paradise before my world implodes
And tonight had something wonderful.
Когда мы выезжаем наружу, я, не сильно высунув на улицу руку, подставляю пальцы навстречу южному ветру.
– Пахнет морем, – говорю я, сделав глубокий вдох.
– Почти приехали, – отвечает Даниэль и поворачивает машину вправо.
Мы едем по пугающе узкому серпантину. Я стараюсь смотреть исключительно перед собой, чтобы не думать о появившейся слева от нас пропасти. Подъем занимает около двадцати минут, после чего мы наконец выезжаем на широкую дорогу, а вскоре и вовсе останавливаемся.
– Дальше пешком, если ты не против пройтись, – свернув на обочину, Даниэль глушит машину.
– Идем, – киваю я и тянусь к дверной ручке.
Идя друг за другом по протоптанной тропинке мимо высоких деревьев и густых кустарников, мы оба молчим. Наступив на сухую ветку, я вздрагиваю от внезапного хруста и непроизвольно касаюсь спины Даниэля.
– Ой, – быстро одернув руку, я спешу заверить его, что все в порядке, – продолжай идти.
Когда он ничего не отвечает, меня посещает мысль, что год назад, он бы точно не оставил это без внимания. Мне казалось, что откровенный флирт – часть его повседневного общения, и что он сохранил в себе прежние легкость и непринужденность. Но видя перед собой его напряженную спину, я осознаю, что прошедшие месяцы не прошли бесследно. И хоть меня не отпускает ощущение, будто мы виделись совсем недавно, теперь я по-настоящему чувствую, что прошел целый год.
Тропинка выводит нас к деревянной скамье, стоящей почти у самого обрыва.
– А внизу…? – спрашиваю я, не решаясь подойти ближе.
– Неизвестность, – пожимая плечами, отвечает Даниэль и без колебаний садится на небольшую лавку.
– Ты уже бывал здесь? – мне кажется абсурдным само наше нахождение в этом месте. Что я тут делаю? Зачем последовала за человеком, которого вычеркнула из жизни?
Наверное, за тем, что даже рядом с пропастью, я не испытываю страха, когда он спокойно сидит рядом.
– Дважды. Первый – когда пришел сюда по наводке отца, второй – чтобы показать это место Мие.
– И третий, – шепчу я, присаживаясь рядом, – сейчас.
– Верно.
– Значит, ты должен знать, что там внизу, – говорю я.
– Нет. Я всегда приезжал сюда в темное время суток.
– Почему?
– В этом вся прелесть этого места, – он вытягивает ноги так, что передняя часть его кроссовок оказывается подвешенной над бездной. – Как, по-твоему, что там?
– Море или горный лес, – предполагаю я, всматриваясь в кромешную тьму. Если бы не бледный свет со стороны трассы, оставшейся позади, мы с Даниэлем не смогли бы разглядеть даже очертания друг друга.
– Разве ты слышишь всплеск волн или шум листвы? Я – нет.
Прислушавшись, я разочарованно качаю головой.
– Похоже, что там вообще ничего нет. Пустая земля.
– Чистый лист, как говорит мой отец.
– Что это значит?
– Ты можешь представить все, что захочешь.
– Отлично, – тоже вытянув ноги, я прищуриваюсь, с детства убежденная, что так мне лучше думается. – Трицератопсы. На самом деле они не вымерли и уже миллионы лет живут здесь.
Удивленный Даниэль поворачивает голову.
– Это странно, – он пристально рассматривает мое сосредоточенное лицо.
– Ничего странного. За свои добродушные морды они заслужили второй шанс.
– Перестань, – рассмеявшись, он практически заваливается на бок.
– А что сказала Мия? – уверена, что у ребенка фантазия гораздо лучше, чем у меня, никогда не отличавшейся богатым воображением.
– Что там небо, – когда идет речь о дочери, его улыбка становится по-настоящему светящейся.
– Ну а ты?
– Черная дыра, в которую можно бросить все самое плохое, что случалось с нами в жизни.
– Интересно, – заключаю я, закусив нижнюю губу.
– Например, наш прошлогодний разговор, – уверенно заявляет Даниэль.
– Все нормально, ты не обязан снова извиняться.
– Я никому не рассказывал, почему на самом деле мать Мии ушла от нас. Соврал даже родителям и лучшим друзьям. А все потому, что боялся выглядеть в их глазах жалким неудачником.
– О чем ты? Я думала, она оказалась не готова к материнству, – внутри возникает ощущение натянутой пружины.
– Она была влюблена в другого, и я это знал. Но чем дольше она игнорировала мои знаки внимания, тем сильнее я хотел быть с ней. Завоевать ее – стало делом принципа, – он вздыхает. – И в итоге она стала моей. Мы начали встречаться и долгое время мне казалось, что у нас идеальные отношения. А потом я стал замечать, как она смотрит на Рому. Так, словно он – истинный смысл ее жизни. Я навсегда запомнил это чувство.
– Она ушла к нему, несмотря на рождение вашего ребенка, – догадываюсь я.
– Да, после выпускного они вместе уехали в другой город. А через пару лет она вернулась, заявив, что хочет стать той матерью, которую Мия заслуживает. Я поверил, впустил ее в нашу и без того хрупкую семью. А через три месяца она исчезла, оставив мне записку. Даже спустя годы я помню каждое написанное ей слово: «Я была искренне рада повидаться с дочерью, но вряд ли это повторится. Мы оба знаем, что ничего не получится. И я помирилась с Ромой. Он приехал за мной, и завтра мы возвращаемся домой. Прости, что потревожила, но, думаю, нам всем это было нужно. Чтобы окончательно понять и больше ни о чем не сожалеть. Прощай!».
– Ты решил, что я тоже буду всегда выбирать другого? – не могу поверить, что из-за меня он снова почувствовал себя третьим лишним.
– Это не попытка оправдаться. Я знаю, что ты – не она. И что между тобой и Артемом все совершенно иначе, но… Увидев вас вместе у торгового центра, я едва смог пошевелиться. Каждое движение стало отдаваться давно забытой болью. Конечно, мне хотелось бороться. Быть тем крутым парнем, которого я вечно из себя строю. Когда становишься отцом в восемнадцать, привыкаешь подстраиваться под других, учишься не выделяться и казаться таким же, как все. Но ведь внутри все далеко не так. Вместо уверенности – постоянный страх, а вместо желания понравиться – надежда, что кто-то распознает мою ложь. Когда мы с тобой познакомились, я говорил себе, что та ситуация больше не имеет надо мной власти, но ошибся. И самое ужасное, что из-за моих проблем пострадала именно ты. Просто за то, что решила довериться, впустить меня в свою жизнь.
– Но я не жалею об этом, – если понадобится, буду оспаривать его слова до самой смерти, – и вижу, что пострадала не только я. Тебе же тоже пришлось нелегко.
– Мне так никогда в жизни не было стыдно, Ната, – признается он, прикрыв глаза. – Я столько раз хотел написать, позвонить или прийти, чтобы извиниться. Но убедил себя, что сделаю только хуже. Через какое-то время поверил в мысль, что ты счастлива, и я поступил правильно, когда оттолкнул тебя. А теперь, когда ты рядом, мне кажется, что я совершил огромную ошибку.
– Никакая это не ошибка, – протестую я, положив ладонь ему на плечо, – просто жизнь.
– Да, – отвечает он, горько усмехнувшись, – просто жизнь.