Часть жизни, которой я однажды лишилась, настигает меня в самый неожиданный момент.

Она похожа на взрывную морскую волну, которая накрывает нас с Лу, пока мы плаваем на надувном матрасе. Она напоминает песок, кажущийся раскаленным, когда только снимаешь обувь. Она настолько стремительная и бескомпромиссная, что походит на неожиданное падение с высоты. Она – синяя вспышка в желтом огне, и она – то слово, которое ты всегда забываешь, а оно продолжает назойливо вертеться на языке.

Вынырнув из воды, я наблюдаю за происходящим словно в замедленной съемке. За Флорианом, вышедшим на берег, чтобы ответить на звонок редактора. За Лу, изо всех сил карабкающуюся назад на матрас. За плавающими в обнимку Ником и Ясминой. За собственными распущенными волосами, тонкими волнами струящимися под водой. За сменившим трижды за день цвет небом и за облаками, напоминающими мне теперь не сахарную вату, а множество летающих Пломбиров.

Что-то невероятно важное с корнями врастает в канву моего «я», и это пугает так сильно, что становится страшно дышать. Один вдох, неожиданная эмоция или очередное сильное чувство, и мою грудь разорвет от счастья быть собой в окружении именно этих людей. Я клею на место утерянного осколка души пропитанный любовью пластырь и думаю, что сотни прочитанных историй не сравнятся с той, что пишется на моих глазах прямо здесь и сейчас.

Лунара, убирающая мокрые кудри со лба Флориана, и возникающая от ее прикосновений улыбка на его уставшем лице. Ник, даже под водой ищущий руку Ясмины, и появляющийся в его присутствии блеск в ее грустных глазах. И я, обнимающая себя за покрывшиеся мурашками плечи. Что бы нас ни ждало в будущем, эта часть жизни навсегда останется с нами.

– Ната, лови! – Ник бросает мне пляжный мяч, который, разумеется, прилетает мне в нос.

– Ну, держись! – кричу я и ныряю под матрас, чтобы схватить его за ногу.

***

Даниэль стучит в дверь моего номера ровно в одиннадцать вечера.

Всего полчаса назад мы с друзьями разошлись по комнатам после праздничного ужина в небольшом рыбном ресторанчике. Едва я переоделась в платье и заплела волосы в длинную косу, как за окном мелькнул знакомый силуэт. Так странно снова видеть и слышать его, заново привыкать к тому, что он рядом и может в любой момент вот так запросто появиться на моем пороге.

За год, что мы провели порознь, он практически не изменился: все такие же коротко подстриженные черные волосы, обворожительная улыбка и неповторимый магнетический взгляд. Перед выходом я мимолетом рассматриваю себя в зеркале и вижу в нем уставшего, но счастливого человека. И это лучшее, что мне доводилось видеть в жизни. Ни выпирающие из-под одежды острые ключицы, ни высокие скулы, и даже ни долгожданные «90-60-90», а именно эти наполненные радостью глаза. В них соединились вся печаль и боль прошлого, тревога будущего и светлое умиротворение настоящего. Я горжусь каждым своим решением и точно знаю, что не стану жалеть ни о том, что уже случилось, ни о том, что только произойдет.