Его сообщение все еще было перед моими глазами:

«Я уже соскучился. Хочу скорее тебя увидеть»

Каблуки гулко стучали по напольной плитке. В груди сжималось от боли, а сердце билось так быстро, что казалось, еще немного — и остановится. Коридор тянулся бесконечно долго. Я вцепилась в ремень сумки, как будто эта маленькая точка опоры могла удержать меня на плаву в этом океане паники. Подбежав к стеклянным дверям, ведущим в отделение реанимации, я увидела врачей, снующих мимо, но никто из них не обращал на меня внимания. В глазах потемнело. Эта закрытая, холодная и безликая дверь отделяла меня от него. Руки не слушались, пока я безрезультатно пыталась ее открыть.

— Алиса, — я даже не заметила, что Наташа сидела тут же в коридоре.

Я резко обернулась на голос, будто не сразу узнав её. Наташа выглядела уставшей и бледной, её глаза были покрасневшими от слёз. Она встала, шагнула ко мне, и я увидела, как её губы дрожат.

— Алиса, — снова повторила она, и я почувствовала, как меня охватывает паника.

— Что с ним? — спросила я, не чувствуя под ногами пола. — Наташа, пожалуйста, скажи!

Она вздохнула, не сразу ответив, и это молчание обожгло сильнее слов.

— Врачи сделали все, что могли, но он еще не очнулся, — её голос сорвался.

— Боже, — я прижала руку ко рту.

Я зажмурилась, пытаясь собрать все силы, чтобы не заплакать.

— Я хочу к нему, — сказала я. — Пожалуйста, мне нужно его увидеть!

— Нельзя, — прошептала Наташа. — В реанимацию никого не пускают, даже меня.

Я опустилась на скамью, рядом с ней, и прижала ладони к лицу. Казалось, боль поглощала всё вокруг, и в этот момент я чувствовала, что все слова мира бессмысленны. Только бы он выжил.

Я вздрогнула, когда зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер. Дрожащей рукой, я приняла вызов.

— Вот видишь, как легко с тобой справится.

Я застыла, услышав его голос. Арсений. Холод пробежал по спине, и все внутри сжалось.

— Что ты сделал? — прошипела я, с трудом сдерживая слезы и дрожь в голосе.

— Я предупреждал тебя, Алиса, — продолжил он спокойным, даже слегка насмешливым тоном. — Предлагал, чтобы ты вернулась, забрала заявление, но ты же самая умная, самая крутая. Вот теперь ты платишь цену.