– Ну, правила университета открыто не запрещали крутить интрижки с бывшими студентками, однако скандал вышел знатный. Ему тоже прилетело.

– Разве? – переспросил Аарон с незнакомыми нотками.

– Да. В итоге он со мной порвал, заявив, что зашло слишком далеко и отношения не должны доставлять столько проблем.

Пальцы Аарона замерли, больше не двигаясь.

– Он сказал, мы не должны тянуть друг друга на дно и нет смысла продолжать дальше. Я решила, он прав. Наверное, так оно и было.

Аарон ничего не сказал. Ни слова. Я чувствовала, что с ним творится неладное. Он стал дышать чаще и глубже. Руки на моих плечах по-прежнему не двигались.

– Я долго гадала, как вообще умудрилась получить диплом. В какой-то момент я все-таки очнулась. Явилась на экзамены, сдала их. Потом подала заявку на международную магистерскую программу, сущим чудом выиграла ее и уехала в США.

Аарон возобновил движения. Ладони очень бережно заскользили по моим плечам. Не так, как прежде, но, по крайней мере, он меня касался. Оказывается, мне этого не хватало – сильнее, чем хотелось бы признать.

– Понимаешь, я сбегала вовсе не из-за него. Все думали, что из-за него, на самом деле нет. Да, Даниэль разбил мне сердце, только я сбежала по другой причине. Из-за того, как на меня стали смотреть родные. Как будто я нуждалась в жалости. За спиной шептались: «Ой, бедняжка, как ей теперь жить?» – и боялись лишний раз на меня дохнуть. Причем до сих пор шепчутся. Всякий раз, когда я возвращаюсь домой, на меня глядят с жалостью. Спрашивают, не собираюсь ли я замуж, кивают и грустно улыбаются. – Покачав головой, я протяжно выдохнула. – Аарон, знал бы ты, как это противно. – Голос срывался от эмоций – я и впрямь была сыта по горло. – Поэтому я так редко езжу в Испанию.

Куда сильнее ненависти был страх, что люди правы. Иначе почему я до сих пор не нашла мужчину, которому смогла бы доверить сердце?

– Меня сильно потрепало, на душе остались шрамы, но я не сломалась. – Я сглотнула комок, отчаянно желая верить, что это и в самом деле так. – Я не сломалась.

За спиной раздался стон: низкий, хриплый, полный боли. Не успела я опомниться, как Аарон обхватил мои плечи и прижал к себе. Он буквально обволок меня собой, заключил в теплый, надежный, уютный кокон, где было не так одиноко. Я сразу почувствовала себя более цельной.

Аарон уткнулся носом в ямочку на шее, и мне вдруг захотелось тоже его обнять.

– Я не сломалась, Аарон, слышишь, – прошептала я, не зная, кому именно говорю – ему или себе. – Не сломалась.

– Конечно, – ответил он мне в шею и прижал крепче, как можно ближе. – Знаю, что если вдруг тебя что-то сломает – ведь жизнь бывает непредсказуемой, и неуязвимых людей нет, – ты все равно соберешься заново, став самой яркой личностью, какую я только видел.