Лукас нежно поцеловал меня в уголок рта.

— Опять тебя хочу. Ужасно хочу, Рози…

Увы и ах, его рука на спинке стула напряглась. Неужели не сделает решительного шага, которого я так отчаянно жду?

— Всего-то стоило бросить на тебя взгляд. Один-единственный взгляд, Рози…

Я его поцеловала. Какого еще ответа он от меня ждал? Лукас хрипло застонал, положил ладонь мне на затылок, запрокинул голову и приблизил губы к приоткрытому рту.

Я сплела руки у него на шее, и он рывком меня поднял. Обвил рукой талию, привлек к себе. Господи, да у него просто каменный… Значит, так я на него действую, настолько сильно он меня хочет — да, собственно, этого и не скрывает. Я застонала и прижалась к Лукасу плотнее, дав почувствовать, как он мне нужен. Чертова толстовка!

Он прервал поцелуй; в его глазах загорелся огонь.

— Мне так с тобой хорошо, но…

Говорил небрежно, словно не подозревая, насколько меня возбуждает его голос.

— Но я не могу позволить нашему завтраку подгореть. Еще свежи воспоминания об утраченных пиццах.

Я приуныла. Кивнув, приготовилась занять свое место за столом. Раз уж мы не намерены продолжать целоваться или приступить к другим, не менее интересным сексуальным играм — буду наблюдать за кулинарным шоу. Однако Лукас все не убирал руку с моей талии. Одним движением развернул меня и потащил к плите.

Встал за моей спиной; я ощущала на затылке его теплое дыхание.

— Это не значит, что я тебя бросаю в одиночестве, — прошептал он мне в ухо и втиснул в руку кухонную лопатку. — Но сперва завтрак, а потом мы едем за Тако.

Мы… мы едем вместе…

— Лукас… Вы с Тако останетесь здесь, у меня? — широко, словно дурочка, улыбаясь, спросила я.

— Если ты нас примешь.

— Конечно, приму!

Он поцеловал меня в макушку, и мое сердце запело от счастья. Глянув на темно-коричневый блин, шипевший на сковородке, я хмыкнула:

— Как считаешь, его еще можно спасти?

Лукас потянулся к миске с тестом, и его великолепный бицепс задержался прямо перед моим лицом. Уфф…