Дальше принимаемся рьяно собираться и краситься. Где-то через час мы в полной боевой готовности выпадаем из теплого подъезда в холодный декабрьский субботний вечер. До Нового года остаётся десять дней.

Настроение у меня уже получше. Ну, и что, что мне уже двадцать пять, а я еще не замужем? Ерунда это всё! Аде с Луизой столько же, а они и не собираются надевать на шею это ярмо. И правильно!

Будем мы гулять, наливать и выпивать! А еще и танцевать!

— Едем-то мы куда? — спрашиваю, когда усаживаемся в подъехавшее такси.

— В "Чупа-чупс", — отвечает Ада, не моргнув глазом.

— Апф… — давлюсь воздухом, — Другого места не нашлось?

— Не ссы, девчуля! Всё будет оки, — смеётся рядом со мной Луиза.

Ада устроилась рядом с водителем — полным бородатым мужиком нерусской наружности. По-моему, его Фархуддин зовут.

— Гони, милейший! — с царственным взмахом руки командует подруга.

Фархуддин на неё косится, потом оглядывается назад.

— Не бойся — мы — хорошие, — улыбается ему Луиза во все свои тридцать два белоснежных зуба.

* * *

Христос

— Крис! — окликает меня мой друг — Влад Тимерязев, и дёргает меня за рукав.

Мне привычней, когда меня Крисом зовут, потому что то имя, которое в паспорте, очень уж заметное. Папа с мамой не придумали ничего лучше, как назвать меня Христос, а если полностью — Христос Александрович Шейгер. Вот и мучаюсь теперь.

— Чего? — отзываюсь на его призыв.

— Ты только глянь, какие кошечки! — говорит Влад, едва не капая слюной.

Глаза у него становятся, как у Рокки из мультика при слове "сыр".

Смотрю туда, куда он мне показывает, и зависаю.