– И все? – спросила я. – Куда ты направился? Ты не мог таким образом проделать весь путь до Австралии. Тебе пришлось бы по крайней мере остановиться на дозаправку.

– Я полетел в Колумбию, оставил там самолет, получил поддельный паспорт от людей, с которыми познакомился на одной из вечеринок Майка Митчелла. Затем забронировал билет в Сидней.

– Что значит – оставил там самолет? Просто бросил?

Он покачал головой, словно не желая отвечать на вопрос.

– Ты его продал? Кому? – До меня начало доходить. – Дай угадаю. Кому-то, кого ты встретил на вечеринке Майка.

Он торжественно кивнул.

– Они заплатили мне наличными. Этого было достаточно, чтобы добраться сюда, купить парусник и начать бизнес.

– О боже, Дин.

Я стояла на камбузе у столешницы и смотрела на небо через маленькое окошко над плитой. Я поймала себя на мысли о том давнем дне в кабинете отца, когда он пытался убедить меня, что Дин недостаточно хорош для меня. Я встала на сторону Дина и бросила отца, который настаивал, что он только пытался меня защитить.

Я представила, как отец сейчас смотрит на меня сверху вниз и произносит: «Я же тебе говорил».

Теперь я сама была матерью. Может, мне пора было простить папу, потому что я наконец-то поняла его потребность защищать. И все же, если бы он только мог доверять мне настолько, чтобы позволить мне разобраться во всем самой… может, я бы разобралась.

Но Дин тоже по-своему пытался меня защитить.

Над яхтой парила морская птица. Я смотрела, как она планирует на ветру. Когда она исчезла из виду, я вздохнула.

Я так устала от того, что люди считали меня слишком хрупкой и наивной, чтобы я могла сама за себя постоять. Что во мне было такого, что заставляло их думать, будто я не могу справиться с трудностями?

Только Гэбриел так не считал. Он позволил мне прийти сюда одной.

Я стояла на лодке Дина, пол под моими ногами мягко покачивался на волнах. За крошечным прямоугольным окном было ярко-голубое небо. Я никогда раньше не видела такого цвета, и мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы Гэбриел сейчас был рядом со мной и мог тоже полюбоваться им.

Я взглянула на Дина, который смотрел в окно, его фигуру исказили пустота и поражение. Я вспомнила, как разозлилась, когда узнала о Мелани Браун. Я изгнала тот кедровый ящик в подвал, будто в нем было что-то ядовитое.

Но сегодня, на этой яхте, мой гнев рассеивался. Остались лишь первые благословенные нотки облегчения от осознания правды, хотя оно и было омрачено жалостью к бедной Мелани Браун и к Дину, совершившему столько ошибок, с которыми он вынужден был смириться. Ошибок, которые он никогда не сможет исправить, если только не найдет способ повернуть время вспять, что было невозможно.