Она не хотела, чтобы ее отец нам помешал.

— Не могу. Я должен все рассказать сейчас. Меня ждут люди, и я должен знать, чего ты хочешь; только тогда я смогу сделать выбор, Иззи.

В моей голове все складывалось в идеальную картинку, по крайней мере эта последняя часть, но на словах выходила какая-то сумятица.

Коробочка. Да. Коробочка все скажет за меня.

Я разжал правый кулак, поддел большим пальцем крышку коробочки и повернул к Иззи.

— О боже. — Она зажала рот рукой.

— Ты, наверное, ждала не этого. Я выбрал его еще год назад, а потом раз четырнадцать менял решение. Ты из богатой семьи, я прикинул, что для тебя этот камушек маловат…

— Нейт, это то, что я думаю? — Ее глаза округлились; она переводила взгляд с меня на коробочку.

— Это обручальное кольцо.

Рот Иззи раскрылся, закрылся и открылся снова.

— Ты мне делаешь предложение? Серьезно? Этого не может быть.

— Может, — кивнул я, и живот скрутило так, что у меня закружилась голова.

— Нет. Не может. — Иззи покачала головой. — Я знаю, что не может, потому что ты говорил, что никогда не поступишь так со мной, не станешь дарить кольцо и требовать, чтобы я отказалась от всего, ради чего так много трудилась, —ты бы дал нам шанс сперва построить отношения. Ты разве не так сказал тогда, на Фиджи?

— Как ты не понимаешь? Иначе мы не сможем быть вместе, Иззи. Я много лет сражался с собой, потому что думал, что жизнь жены военного несправедлива, что ты заслуживаешь лучшего, — и это так, но я люблю тебя, Изабо. Я всегда любил только тебя. И буду любить только тебя. Я должен был вручить тебе кольцо в океане или в самолете, в память о нашей первой встрече, но…

— Понимаю, — прошептала Иззи.

Она смотрела на меня ошеломленно, прижав руку к сердцу. По крайней мере, мне казалось, что она ошеломлена. Это мог быть ужас и даже страх.

— Но потом Джулиан… умер, и я понял: то же самое могло произойти со мной. Это должно было произойти со мной. И до меня дошло, что я зря потратил кучу времени, оберегая тебя, а надо было дать тебе выбор… Прости меня, Иззи.