Тесс скользит пальцами по моей коже, ее прикосновения заставляют гореть каждый нерв в моем теле.

Я воспламеняюсь.

Наши поцелуи становятся томными, наполненными смесью тоски и желания, и вполне логично, что мы оба немного отчаялись.

Ее руки лихорадочно тянут за пояс моих боксеров.

Как я уже сказал — в отчаянии.

А может, это только кажется.

Никакой прелюдии. Мы слишком заинтересованы в том, чтобы раздеться и ввести мой член в ее влагалище. Предварительные ласки могут быть позже, а сейчас Тесс хочет...

Боже, как приятно чувствовать, как ее тело прижимается к моему, как холодный воздух обдувает мои ягодицы, когда шорты сползают до лодыжек.

Мой член такой твердый...

Он жаждет ее тепла, потому что для этого он и был рожден.

Тесс придвигает свою задницу ближе к краю прилавка, покачивая бедрами, все еще в шортах. Их нужно снять.

Она приподнимает бедра, вцепляется пальцами в пояс джинсовых шорт и тянет их по бедрам, неистово пытаясь снять.

Теперь мы оба голые, со штанами на лодыжках, как два жаждущих подростка, которым приходится трахаться тайком от родителей и делать это быстро, чтобы никто не вошел.

Богом клянусь, я уже двигаюсь, но еще даже не вошел в нее…

— Сделай это уже, — хнычет она. — О боже, прости, я не хотела этого говорить.

Все в порядке. Серьезно. Она говорит только то, о чем я думаю. Что я хочу уже сделать это, блядь, и погрузиться в нее...

Я вхожу в нее без презерватива, и она такая мокрая. Такая влажная и горячая, но я все равно медленно двигаюсь вперед, не желая причинять ей боль, хотя она и поторапливает меня.

— Слава богу, я не могу забеременеть. — Она смеется, но в то же время дрожит, стонет, когда я вытаскиваю... и снова ввожу...

Вхожу...

Выхожу...