Сэм провела рукой по волосам, поправляя начесанные локоны.

– Полицейские, похоже, начинают работать значительно раньше нас, так что Линдси уже успела кое-что нарыть. Там что-нибудь есть? – спросила она, кивнув в сторону термоса с кофе.

Взяв кружку, Шарлотта наполнила ее смолисто-черным кофе и протянула Сэм.

– Здорово, – воскликнула Шарлотта, изучающе глядя на Сэм, которая отхлебывала свежесваренный напиток. – Так быстро! И что ей удалось узнать?

Отставив в сторону кружку, Сэм улыбнулась неискренней улыбкой, не затрагивавшей глаз.

– К сожалению, ничего хорошего. Ты уверена, что хочешь это услышать?

Вдоль позвоночника пробежала дрожь, и Шарлотта оперлась о прилавок. Что именно нарыла Линдси: что Даниэль состоял в рядах ИРА, или, может быть, его подозревали в совершении какого-нибудь преступления? Хотя затем Шарлотта подумала, что неопределенность еще хуже.

– Да, – решительно произнесла она. – Пожалуйста, расскажи мне.

Сэм глотнула кофе.

– Даниэль О’Коннор с NI-номером, который ты назвала мне, был объявлен в розыск работодателем в мае 1984 года.

Глаза Шарлотты заблестели. Это было после того, как он отправился в Швецию. Тогда, возможно, он вовсе не исчез!

– Он уехал в Швецию! – радостно воскликнула она. – Об этом написано в его письме Саре!

Сэм взглянула на нее с сочувствием.

– Но я не думаю, что он в Швеции. Семью годами позже его признали умершим.

Шарлотта покачала головой.

– Признали умершим? Но ведь его так и не нашли?

– Нет. Но они не могут никого объявить умершим без тщательного расследования. И Линдси говорит, в его деле есть пометка о том, что был сделан запрос в шведскую полицию. С момента исчезновения никаких вестей о нем не было.

Шарлотта почувствовала, как к глазам подступают слезы.

– Неправда! Ну как он мог пропасть без вести? Он всего лишь направлялся к моей матери.

Обойдя вокруг стола, Сэм сдержанно обняла ее.