– Это одна из моих любимых песен! – заявила Изабелла.

– И моя тоже! – радостно запищала Кеннеди. – Келис пишет гениальны тексты. Думаю, она создаст еще миллион хитов.

– Разумеется, – поддержала ее Изабелла.

Мне все это не нравилось. Сегодняшний вечер прошел отвратительно. И я чувствовала себя отвратительно от того, что не знала про любовь Кеннеди к молочным коктейлям или песням Келис. И понятия не имела, что означает «слоны пришли».

– Слушай, – сказала я, когда мы вышли из банкетного зала. – Нам нужно найти Миллера. Он наверняка где-то здесь. – Я посмотрела в обе стороны коридора, надеясь увидеть его, стоявшего около одной из стен, но везде было пусто.

– А как же молочные коктейли? – спросила Изабелла.

Кеннеди повернулась ко мне.

– Бруклин, ну пожалуйста! Мне очень хочется молочный коктейль. – Она капризно надула губы.

– И мы арендовали лимузин.

– Лимузин! – воодушевилась Кеннеди. – Никогда еще не ездила в лимузине! Бруклин, я прошу тебя!

Весь вечер я вела себя как кошмарная подруга. Могла же я хотя бы угостить ее молочным коктейлем? А когда Кеннеди протрезвеет, то вспомнит, насколько ужасной была Изабелла.

– Хорошо…

– Ура! – Кеннеди вскинула вверх руки и едва не упала.

Мы с Изабеллой успели подхватить ее, чтобы она не рухнула на мраморный пол. Втроем мы вышли навстречу холодной осенней ночи. Доннелли, водитель Изабеллы, уже подогнал машину к входу в отель. Он курил, и его лицо окутывало густое облако дыма, которое рассеялось только через несколько секунд. Вид у него был зловещий.

Мне так не хотелось ехать с ними. Я снова оглянулась по сторонам, пытаясь найти Миллера, но и здесь его не оказалось.

– Это так здорово, – сказала Кеннеди.

Здорово для нее. Мучительно для меня.

Доннелли бросил сигарету на асфальт и растер окурок каблуком ботинка, после чего открыл для нас дверь лимузина. Кеннеди прыгнула внутрь с радостным визгом. Изабелла со смехом последовала за ней.

– Напиши Миллеру и скажи, что я отвезла их домой.

Доннелли даже не посмотрел на меня.