Я рада, что она оклемалась. Я беспокоилась за нее с тех пор, как вытащила ее из линии прибоя на пляже, но она определенно выглядит изрядно потрепанной. Дождь смыл кровь, вытекавшую из раны на ее голове, и стал виден глубокий порез на ее лбу. К тому же ее одежда, обычно сверкающая блестками, порвана в клочья и испачкана грязью, и одно из ее ярко окрашенных крыльев наполовину оторвано от ее спины.

– Вот ты где, Колдер! – ворчит Дэнсон, ввалившись в зал. Он выглядит лучше, чем она, но ненамного. На этом минотавре не заметно видимых ран, но один из его рогов висит на ниточке вдоль его щеки, и он где-то потерял свою рубашку. – Нам бы не помешала твоя помощь там.

– Говоря по справедливости, мне самой тоже не помешала бы ваша помощь, сэр. Мне пришлось сражаться за свою жизнь с парой леопардов.

Словно в ответ на эти слова, один из этих леопардов – теперь уже в человеческом обличье – испускает громкий рык.

– А ну кончай, – рявкает Дэнсон. – Мы больше не занимаемся такими вещами, тебе это понятно?

Леопард не отвечает, что я принимаю за знак согласия.

Как и Дэнсон, – который буркает:

– Вот и хорошо, – после чего начинает командным голосом отдавать распоряжения, как будто он капитан гвардии Двора Минотавров.

Он отправляет меня в кладовую за дополнительной одеждой, чтобы раздать ее всем, меж тем как миз Агилар отмечает учеников в блокноте с отрывными листами, к чему моя чрезмерно строгая мать наверняка отнеслась бы с неодобрением.

Когда все это оказывается сделано, он поручает мне и Луису раздать вновь прибывшим снеки, а Джуду и остальным – раздать им полотенца и одеяла. К счастью, кухонные ведьмы наготовили кучу снеков, пока все мы сновали по территории, пытаясь защитить школу от натиска урагана.

Правда, нельзя сказать, что от наших усилий есть какой-то толк, потому что я никогда еще не чувствовала себя в меньшей безопасности. Пока мы с Луисом ходим по общему залу, разнося соленые крендельки и крекеры с сыром, все смотрят на нас так, будто желают нас убить.

Точнее, убить меня.

Что и понятно. Они ищут кого-нибудь, кого можно было бы обвинить в этой катастрофе, а я здесь единственная, кто носит фамилию Колдер.

На их месте я бы тоже винила себя.

Я вижу большую их часть в трех экземплярах, так что эта дополнительная порция их враждебности отнюдь не облегчает дела. Что-то должно произойти с этим чертовым гобеленом Джуда, что-то в нем должно измениться, потому что я не могу и дальше видеть все в трех версиях.

Я вскрикиваю, когда передо мной вдруг возникает мерцающая сущность, и я невольно прохожу сквозь нее. Я тут же отскакиваю, но все мое тело все равно разрывает невыносимая боль, такая ужасающая, что я такой и не упомню.