Едва заметно качнув головой и отбросив непрошеные воспоминания в сторону, я медленно и осторожно помещаю одну бабочку за другой в приоткрытый рот девушки. Почти идеальная жертва, но уж точно не муза. Ей не хватило сил даже довести меня до оргазма: бедняжка сопротивлялась до последнего, рыдала и плакала, молила о пощаде, но не попыталась и пальцем пошевелить, чтобы оттолкнуть меня. Ударить. Убить.
Но и покориться не смогла. Мне даже показалось, будто она была в восторге от того, что ее трахнул хоть кто-то. И как, тебе понравилось? А тот взмах ножа, что перерезал тебе глотку и навсегда оборвал твою жизнь? Но она уже никогда не ответит.
Тело еще теплое и послушное, так что я приоткрываю ее губы – слишком пухлые – пошире и проталкиваю бабочек глубже. Длинные иглы вонзаются в податливую плоть с еле слышным хлюпаньем, хрупкие усики насекомых обламываются и летят вниз, оседая на бледной коже.
Приводить девчонку в порядок придется еще несколько часов, пока она хоть немного не приблизится к образу моей музы. Мне нужна живая. Настоящая. Ни одна из этих подделок ей и в подметки не годится, но я точно знаю: однажды мы встретимся, и тогда моя коллекция станет по-настоящему ценной. Есть ли смысл коллекционировать бабочек, если ты не можешь придать им нужную форму? Подарить кому-то действительно прекрасному? О нет, вовсе нет.
Но вот это – я со скучающим видом приподнимаю правую руку девушки и опускаю ее вниз, позволяя той свеситься с камня, – один из худших экземпляров. Все внутри скручивается при воспоминании о ее криках, и единственное, чего мне хочется, – закончить и смыть с себя остатки ее грязной крови.
Я ошибся с выбором.
Убираю пинцет на дно кейса и достаю совсем другие иголки – короткие и острые. Они будут отлично смотреться на ее плоском животе и неплохо дополнят зияющую рану на тонкой шее. Тебе не хватает изящества, милая, но я все исправлю. Ты станешь хоть немного лучше и, быть может, мы еще повеселимся. Однако ни одна струна внутри не откликается, не приливает к паху кровь, и волна разочарования накрывает меня с новой силой.
Ты просто отвратительна, дорогая.
Еще одна иголка, за ней другая – на коже выступают последние капли крови, едва заметные в ночной темноте. Работать в такой обстановке та еще задачка, а времени все меньше: луна совсем скоро сменится несмелым солнцем, по трассе начнут все чаще ездить машины, и кому-нибудь вдруг может прийти в голову заглянуть и сюда.
А девчонка все равно выглядит