— Мы знакомы? — равнодушно интересуюсь я, отряхивая легкое, совсем не по погоде, пальто. Впрочем, во мне столько адреналина, что холода я не чувствую. Я вообще ничего не чувствую. Она отучила. Хотя… вру. Злости во мне под завязку. Как и всего прочего замешанного на ней дерьма.

— Перестань! Пожалуйста… Я знаю, что поступила с тобой некрасиво, но… Мне сейчас не до игр. Все очень серьезно. Ты не мог бы…

— Не мог бы, что?

— Для начала уделить мне немного внимания?

Не знаю, чего во мне больше. Желания послать её к черту прямо сейчас, или же любопытства. Нет, ну, правда, интересно же, что ее ко мне привело. Вот так. Посреди ночи. С ребенком на руках. А я не знал, что она родила, поскольку сам себе запретил интересоваться подробностями ее жизни.

— Валяй.

— Ты, что, хочешь говорить прямо здесь?

В её обычно спокойном голосе проскальзывают истеричные нотки.

— А ты никак напрашиваешься в гости?

Лампочка, наконец, перестает мигать, и мы оказываемся так близко друг от друга в желтом пятне света, отбрасываемого фонарем. Вижу полыхнувшую в Олеськиных глазах ярость, прежде чем она успевает скрыть ее за опущенными ресницами.