– Чего ты хочешь добиться, Рейден? Больше ничего не будет. Ты пытаешься сломать мои правила, но я не дам тебе этого. Ты…

– О да, я ломаю всё, к чему прикасаюсь. Твои правила созданы для того, чтобы их не замечать. Всё это глупо. Вся твоя жизнь – пластиковое подобие идеального мира. Но больше прятаться ты не будешь. Я никуда не уйду. Знаю правду, Шай. У тебя что-то случилось тогда, по этой причине ты закрыта в себе. Именно прошлое не даёт тебе дышать. Ты боишься признаться себе, что со мной ты хочешь быть иной, что все твои глупые правила давно превратились в пыль. Так дай себе эту возможность, – шиплю и прижимаю её к столу.

– Если бы ты им следовал, то ничего бы не было. Ты не нужен мне. Мне комфортно, мне…

– Ложь! Всё это дерьмовая ложь! Держись, Шай, потому что теперь я главный в этих отношениях. И начну я с этой ужасной блузки, которую ненавижу, – хватаюсь за тонкую материю и дёргаю в разные стороны. Испуганный вскрик от девушки, а у меня разум мутнеет. Я готов растерзать любого, кто попытается меня остановить. Я доберусь до её сердца. Доберусь, чего бы мне это ни стоило!

– Рейден… хватит, – шепчет, пытаясь оттолкнуть меня.

– Ни черта, – перехватываю её руки и резко поворачиваю к себе спиной.

– Рейден…

– Запоминай новые правила. Ты моя. Между нами будут отношения. Мы будем спать вместе, трахаться и сходить с ума. Ты забудешь, выбросишь из головы все ограничения со мной. Ясно? – Рычу в её ухо. Дёргается, словно ударил её. И такое поведение ещё сильнее подстёгивает идти дальше. Меня трясёт от злости.

– И эту проклятую юбку я тоже ненавижу! – Крича, толкаю её вперёд и разрываю руками чёрную ткань, открывая своему взгляду аппетитные ягодицы и стройные ноги.

– Хватит… не трогай меня…

– Буду трогать. Буду трахать. Буду твоим. А ты моей, – если бы не власть того огня, которая полыхает в разуме, то уловил бы испуганные, тихие ноты паники в дрожащем шёпоте. Но нет. Мне мало. Эти эмоции возбуждают меня, накаляя член силой и желанием проникнуть во влажную плоть.

– Ты моя. Ты будешь слушаться меня в наших отношениях. Ты моя, – даже голос мне незнаком, едкий, словно отравленный, вырывается из моей груди, когда отбрасываю клочки юбки и провожу ладонью по её бедру.

– Не трогай… не смей, – дёргаясь, выпрямляется и чуть не попадает мне прямо по носу затылком.

– Шай…

– Не трогай меня! Не прикасайся! – От её крика замираю. Это первый раз, когда слышу его. Смотрю в её глаза, помутнённые чем-то незнакомым, и вижу себя, сумасшедшего, больного и отвратительного типа.

– Не трогай! – Ещё один крик и, поднимая колено, метко попадает мне прямо в возбуждённый член.