«Теренс». «На меня это больше не действует».
«Теренс». «На меня это больше не действует».
Распахиваю глаза, когда пищит будильник. Но не могу отпустить ощущение, что вот оно. Сейчас. Ещё минута.
«Не отрицаю – садист. Но не хочу им быть больше. Я выбираю тебя, крошка. Если надо, я изменюсь…», – жмурюсь от его слов в голове. Потираю виски. Что-то должно быть ещё…
«Не отрицаю – садист. Но не хочу им быть больше. Я выбираю тебя, крошка. Если надо, я изменюсь…»,
«То есть ты продал место, которое строил с нуля? Ты так просто отказался от того, что любил, и где проводил время? Как и тот клуб…».
То есть ты продал место, которое строил с нуля? Ты так просто отказался от того, что любил, и где проводил время? Как и тот клуб…».
«Верно. Так просто без каких-либо попыток вернуться. Это больше не моё».
Верно. Так просто без каких-либо попыток вернуться. Это больше не моё».
Ложь.
Распахиваю глаза, собирая все кусочки пазла.
«Я думала, что всё можно изменить, а ни черта. И твой Ник предаст тебя, когда ему всё надоест. Снова вернётся к своим кнутам…», – проносятся в голове обрывки слов Амалии, пока я наспех натягиваю джинсы и футболку.
Я думала, что всё можно изменить, а ни черта. И твой Ник предаст тебя, когда ему всё надоест. Снова вернётся к своим кнутам…»,
«Это всё иллюзия. Наши мечты… любовь забывается, когда становится пресной без перчинки, вроде хлыста», – поднимаю голову, словно по затылку ударяют.
Это всё иллюзия. Наши мечты… любовь забывается, когда становится пресной без перчинки, вроде хлыста»,
Он жаждет снова взять хлыст в руки, поэтому продолжается ад. Поэтому он не кончил в последний раз, а все заигрывания отвергает. Шлепок по ягодицам, и он побледнел. Вот оно. Из него прорывается сущность, которой он подвластен. Он не отпускает ту ночь, потому что именно тогда был в последний раз садистом. Именно то время он сам не желает забывать, хотя уверяет в меня другом.
Вылетая из спальни, вбегаю в столовую, где Кирк с улыбкой встречает меня. Николас сидит за столом, опуская газету.
Смотрю на него, пока сердце разрывается внутри от догадок.
«Против природы не скрыться. Она порой берёт верх над тобой. А ты пытаешься бороться, до хруста костей бороться, но не выигрываешь. Хотя хочешь оборвать всё, делаешь для этого многое. Не выходит. Ничего не получается», – последний кусочек встаёт на своё место. С шумным вдохом в тело врывается вся картина, созданная только для меня. Словно долго бежала моя душа, а теперь внутри. Оказываюсь в столовой, дорогостоящего пентхауса, осознавая, насколько хотела быть обманутой.