За полчаса до начала собрания Лев Семенович Рогозин уже прибыл в офис. В небольшой переговорке, отделенной стеклянной стеной от конференц-зала, не было больше никого. Лишь генеральный директор и документы, за чтением которых его и застала Марина.

Отец глазам не поверил, когда увидел ее у порога. Бумаги, которые держал в руках, со шлепком упали на стол, а сам Лев бросился к двери.

— Девочка моя!

Только очутившись в крепких объятиях, Марина поняла, как сильно соскучилась. Огромный кусок жизни прошел мимо: яхта Плотникова, похищение, поездка в Тель-Авив — самые горькие и самые сладкие моменты, и все наперекор отцу.

— Привет, папа.

Глубоко внутри разлилась едкая жалость к себе. Сердце так сильно бухнуло о ребра, словно захотело вырваться, но Марина не позволила эмоциям взять над собой верх. В этом они с отцом оказались похожи. Другой на месте Рогозина, наверное, возмущался, что забыла, где находится родной дом, обязательно сказал бы, что она у него красавица, или принялся гладить по волосам. Лев ничего из этого делать не стал.

— Не ожидал тебя увидеть, — отец внимательно оглядел ее с ног до головы. — Ты возвращаешься на работу?

Не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять, что стоит за этим вопросом. Фирменная забота ее дорогого папы. Чем-то она напоминала заботу Леонова, принесшего ей фотографии.

— Если ты хотел узнать, не возвращаюсь ли я в Тель-Авив, то нет, — Марина вырвалась из объятий и присела на кресло рядом с креслом Льва.

Назад

Вперед

Рогозин не стал скрывать недовольства.

— Давай после собрания поговорим? Думаю, нам есть что сказать друг другу, — он вернулся на свое место.

— Конечно.

Марина пожала плечами и заглянула в документы. Пора было начинать действовать.

— Договор на покупку акций Леонова? — она кивком указала на стопку по правую руку отца.

— Да… После того, как вчера был выписан ордер на арест, он пошел на сделку.

— Пожалуй, не буду спрашивать о цене, — Марина поджала губы. Для фирмы избавление от Леонова было успехом, но совсем не хотелось знать, сколько стоили ее разочарование и страх.

— И не нужно, — отец воспринял ее слова по-своему. — Дыры в бюджете эта сделка нам не устроит.