Остатки доверия рвались, как паутина. Нога резко давила на газ на каждом светофоре. Марина путалась в лабиринтах улиц, вслух проклинала пробки и пестрящие яркими огнями рекламные щиты. Километры и минуты оставались позади, а ярость медленно, но верно выжигала ее изнутри.

Старания — зря.

Нервы — напрасно.

Бессонные ночи — впустую.

Хоть что-нибудь имело значение? Без ответа.

Вслед за обеденным музыкальным марафоном по радио началась трансляция какого-то интервью. На улице постепенно стало темнеть, и пробки все удлинялись, будто город решил остановиться, отдохнуть после напряженного трудового дня.

Бесцельную езду по городу можно было заканчивать. Сменившись опустошением, злость постепенно угасла. Руки намертво приклеились к рулю, спина вросла в спинку сиденья, но Марина все не разворачивалась. Домой не хотелось, там было одиноко и холодно. Вот если бы можно было возвратиться в прошлое… Туда, где не было изматывающей работы и обмана…

Как она оказалась возле старой детской больницы, Марина так и не поняла. То же здание с зеленой краской на фасадах. Та же парковка с едва заметными следами разметки. Тот же густой каштан напротив входа. Ее будто притянуло сюда через весь город какой-то неведомой силой. Хотела в прошлое? Вот!

От осознания того, где оказалась, словно пыльным мешком прибило. Четыре года она не была в этом районе. Ни сама, ни с водителем ни разу даже мимо не проезжала. И вот сейчас притормозила именно у больницы Глеба, и именно на том месте, где приняла решение отменить свадьбу.

Нужно было нажать на газ и поскорее уехать подальше, но неожиданно резко расхотелось продолжать побег. В угловом кабинете на втором этаже, там, где раньше работал Глеб, все еще горел свет. Медленно раскачивалась на ветру деревянная форточка, мелькали тени. Время побежало вспять, и Марина, как заколдованная, заглушила двигатель и уставилась на до боли знакомое здание.

В голове не было ни одной завершенной мысли. Какие-то обрывки фраз, идей, строчки песен — фоновый шум. От того шквала эмоций и выводов, с которым она садилась за руль, сейчас не осталось ничего. Сообщая о голоде, урчал желудок. От холода в незаведенной машине стали мерзнуть пальцы. Простые ощущения, естественные реакции. Никаких надуманных проблем.

На улице окончательно стемнело, и, если бы ни яркий свет фар проехавшей мимо машины, Марина даже не узнала бы вышедшего из больницы мужчину. Другая прическа, новый рюкзак, очки, делавшие его старше сразу на несколько лет. Глеб. Давно не свой, но все еще не чужой.

Не верилось. События четырехлетней давности повторялись один в один, словно Ауди стала машиной времени. Марина, не моргая, наблюдала за каждым движением бывшего жениха.