– Вот дерьмо. – Ной прислонился к столу, массируя виски пальцами.

– Но вы сразу думали, что Мэллори лжет. Почему же вы удивлены?

– Потому я хотел верить в то, что он говорит правду. Хотел верить в то, что он не убивал полицейского.

– Никаких вещественных доказательств, связывающих его с убийством, нет, – сказал Ганс, оторвавшись от очередного отчета. – И это единственное убийство, в совершении которого он не признался.

– Присяжные ему не поверят, особенно если учесть, что жертва – полицейский.

– Без наличия твердых улик прокуратура не будет требовать высшей меры, – сказал Ганс. – С учетом того, что все его прочие жертвы – преступники, присяжные могут проявить большую благосклонность, чем если бы он убивал поистине невинных людей.

Должны быть доказательства, где-то же они есть… Камера видеонаблюдения, запечатлевшая Мэллори у места преступления. Трасологические улики. Свидетель, не понимавший, что видит. Возможно, ему придется приложить все усилия, чтобы откопать доказательства того, что именно Мэллори убил Коди Лоренцо.

Лоренцо был простым полицейским, делавшим свою работу. Он заслуживает правосудия. Ной никогда не смирится с его смертью.

– Но есть кое-что еще, – прервала Эбигейл его размышления. – Помнишь те цветы, что Люси получила в воскресенье? Она думала, что это Коди преследует ее из-за того, что имя Лоренцо, оплатившего покупку наличными, значилось в журнале учета отправителей флориста. Но, принимая заказ на отправку цветов, они не проверяют документы.

– Это был не Лоренцо?

– Криминалисты говорят, что карточка, присланная с цветами, и поддельная предсмертная записка написаны одним человеком.

Ной задумался на минуту.

– Значит, Мэллори написал обе записки? Он отправил Люси цветы от имени Лоренцо?

– Судя по всему, – ответила Эбигейл.

– Но зачем? – спросил Ганс. – Чтобы подставить Коди? Чтобы версия о его самоубийстве казалась более реалистичной?

– Он все спланировал, – сказал Ной, злясь на Мэллори даже еще больше, чем раньше. – Вот ублюдок… Я еду обратно в тюрьму, чтобы поговорить с ним. Он слишком долго манипулирует жизнями людей, и ему придется заплатить за это.

Армстронг поднял трубку телефона.

– Ной, – остановил его Ганс, – я понимаю, что ты чувствуешь к Мику Мэллори, но он умный парень. Если он действительно хотел обставить смерть Коди как самоубийство, у нас было бы больше сомнений в отношении того, действительно ли это самоубийство или убийство.

– У него просто не было достаточно времени, – парировал Ной. – Лоренцо дышал кому-то в спину. Кому? Мэллори? Фрэн Бакли? Не знаю, но он точно что-то раскопал. Только он и Люси заинтересовались таинственными смертями условно-досрочно освобожденных, но мисс Кинкейд не ходила и не задавала вопросы, не пыталась заполучить полицейские отчеты. Должно быть, Коди Лоренцо поговорил с кем-то не тем. Я просто не вижу иных вариантов.