— Что-то не вяжется в твоём плане…

— А ты не суй нос, куда тебя не просят. Твоей доли мне хватит на вполне безбедную жизнь. Еще и внукам останется.

— Проститутку отца с собой заберёшь?

— Разве я дурак?! — рассмеялся Ребровский. — Кто отправляется заграницу в бега, да еще со своим самоваром… Леночка тут останется, нары потопчет. А ты со своими принципами так полным олухом и останешься… Ни черта тебя жизнь не учит!

— Жду адрес, — грубо прервал я его и сбросил звонок.

Домой ехать не имело никакого смысла. Я, как загнанный в ловушку лев, буду метаться по комнатам и не находить себе места.

Спустя два часа я приехал в людный парк. Перед этим я позвонил Глебу и сказал, что отправился на встречу и мешать их планам не стану. Но и пускать все на самотек не собираюсь. Уж не знаю, как сдержусь, чтобы не набить морду Мирону и не убить его за все его низости, какие он совершил, но настроил себя на скорую встречу с Тасей, и эта мысль приятно грела сердце и придавала надежду, что скоро весь этот фарс закончится.

Мирона я нашел на обозначенном месте, он указал глазами на лавочку, приглашая присесть. Протянул мне документы, я открыл папку и пробежался глазами по ровным строчкам. Будь я, наверное, такой же меркантильной сволочью, как и Ребровский, моя рука дрогнула подписать эту ересь. Но я был другим. Потому молча поставил размашистую роспись и поглядев на него, сказал:

— Если через два часа Таси не будет со мной, я тебя из-под земли достану и заставлю сожрать эти бумажки.

Ребровский деловито поднял руку и уставился на часы на своём запястье.

— Через восемь часов, — он поправил меня. — И не такое уж я гнилье, каким ты меня считаешь… Потому как змею на своей шее пригрел твой отец. А я в какой-то степени даже рад, что Лена появилась на моем пути. Золотова подстроила аварию твоей матери и окольцевала твоего отца. Её давним планом было избавиться от вас всех. Мне нет смысла тебе лгать. Потому что я при своём трофее, — Мирон похлопал упругую черную папку, что лежала на его коленях. — А жену твоего отца я держал при себе лишь потому, что предполагал, что с её рвением она станет богатой вдовой немного раньше. Так что не обнищаете, но зато будешь знать, в каком месте копать.

— Благодарностей не будет. Я уже все сказал. Даю тебе максимум четыре часа, чтобы убраться из Москвы, сдать Золотову и вернуть Тасю обратно.

— Хорошо, по рукам! — он протянул мне руку, а не смог сдержать наглой ухмылки и со всего размаху заехал ему в лицо вместо рукопожатия.

— Будем считать скрепленным наш договор. Ублюдок! — плюнул ему под ноги и поехал домой.