Если я попаду в эту ночлежку, то все. Ахмед сделает то, что задумал. И никто не придет мне на помощь.

Я оглядываюсь по сторонам. Всего девять часов, но улицы немецкого провинциального городка пусты. Ни души.

- Я буду кричать! - говорю твердо.

Он останавливается, разворачивается ко мне и подходит совсем близко.

Чувствую, как его палец упирается мне в солнечное сплетение. Надавливает на него и мне становится трудно дышать.

- Если ты хоть звук издашь, - шипит он, - я убегу. Но приду к тебе завтра. И задушу тебя. Голыми руками. А потом мой член окажется в тебе. Но ты этого уже не почувствуешь. Так что, лучше я сделаю это сегодня. С живой. Поняла?

Он сильнее тычет в солнечное сплетение и я чуть не падаю. И киваю. Мне страшно.

Он довольно улыбается своим звериным оскалом и тянет меня дальше.

А у меня из глаз катятся слёзы.

Сейчас меня изнасилуют. И хорошо, если это будет только Ахмед и ему не придет в голову позвать своих дружков.

Мы уже подходим к общаге. Я всхлипываю, вызывая ухмылку своего мучителя. Закрываю глаза, прежде чем переступить порог дома.

- Ахмед, - слышу знакомый голос, - почему не пришёл отмечаться сегодня?

Я с какой-то слабой надеждой открываю глаза.

К нам направляется Алекс.

Ахмед резко отпускает мою руку и я потираю ее в том месте, где был захват. Другой рукой размазываю слёзы по щекам.

Алекс подходит к нам и смотрит сначала на меня. Потом переводит взгляд на Ахмеда.

- Так что скажешь, Ахмед? Я должен ходить за тобой и отмечать тебя?

- Забыл, Алекс, - оправдывается Ахмед, - календарь перепутал.

- Ты ещё забыл, что посетители в лагере в строго определенное время, - он кивает в мою сторону.

- Ээээ, Алекс, - начинает лебезить Ахмед, - ты же знаешь, когда женщина просит, я не могу устоять. Сама привязалась.