Самым сложным было позвонить в дверь. Но на это он решился довольно быстро.

- Кто там? – раздалось приглушенно из квартиры.

- Макаров.

Алиса открыла, с минуту молча рассматривала его.

- Проходи, - наконец, сказала она.

Макаров уперся в ее красивое бледное лицо, лишенное косметики, в обрамлении пушистых прядей теплого медового-каштанового цвета. Короткое трикотажное платьице со смешной розовой овечкой на животе. Это из другой жизни. Из той, где нет места играм.

Илья чувствовал отчаянную боль в грудной клетке – ему казалось, что видит ее, восемнадцатилетнюю. И не может отважиться прикоснуться.

Он вошел в квартиру. Разулся, осмотрелся. Потом спросил:

- Ты как?

Обычный нормальный вопрос. Непонятно, нафига заданный.

- А ты?

- Бодр и свеж, - не стал препираться он. – Привез тебе кое-что.

Алиса с интересом посмотрела на него.

- Что именно?

- Пройдем в комнату, - попросил он, но дожидаться разрешения не стал. Влетел туда быстро и тут же пожалел об этом. Вот это был уже ощутимый удар под ребра. Впрочем, подобных ударов ему еще предстояло… Кресло, на котором качалась Любовь Михайловна, стояло в том же самом углу. Словно бы он снова ее увидел в темной одежде, в черной косынке, с лицом, как у покойницы. С башкой у него явно не все в порядке, причем давно.

Старенький сервант. С фотографиями. Сейчас там появилось несколько новых – с Соней. Обычный сервант. Макаров предпочел смотреть на него, а не на Алису. Просто чтобы не думать о том, что сейчас он расстается с частью своего прошлого. Слишком важной частью.

Протянул ей папку и четко выговорил:

- Документы на квартиру и доверенность на твое имя для продажи.

Она взяла бумаги.