- Жалко, что ли?

- Нет, но условия есть условия, - она резко обернулась, чтобы вернуться обратно, и неожиданно поскользнулась. Взмахнула руками, удерживая равновесие, и рассмеялась. Движение это ее, как птичий взмах крыльев, и смех, похожий на крик, заставили его дернуться и кинуться к ней. Ухватить за талию и крепко прижать к себе. Две секунды – а в глазах такая темная бездна, что заглядывать страшно.

- Алиса! – сдавленно выдохнул он.

- Чего ты? – все еще посмеиваясь, спросила она.

Он будто ощупывал ее взглядом. Напряженно, дерзко, испуганно. Лицо заливала бледность, из-за которой темно-серые глаза казались почти черными.

- Ты еще поскачи здесь! Скользко! – крикнул Илья ей в лицо.

- Да ладно, - она высвободилась из его рук и пошла к лестнице. – Заводи детей и воспитывай их. Меня не нужно.

- Однажды я тебя уже терял, - услышала она за спиной.

Алиса остановилась и обернулась. Взгляд ее был злым.

- Ты не знаешь, что такое терять, - жестко сказала она. – Ты меня никогда не терял. Ты от меня избавился. Так избавь теперь меня от своего затянувшегося чувства вины.

- Я приехал к тебе! – закричал он. – Я пытался тебя вернуть!

Она не слышала его или делала вид, что не слышит, спускаясь по лестнице. Ответом ему стал лишь негромкий скрип балконной двери. Крыша опустела. Только дождь снова стал бить по ней, делая еще более скользкой – один неверный шаг и все. И по его лицу они били тоже – теплые, душные. Илья снял очки, быстро покрывшиеся каплями. Вытер рукой лоб и откинул назад волосы. Сунул руку в карман, вынул платок, протер линзы. И только после этого спустился вниз, в квартиру. Лицо его не выражало больше ничего. Никаких чувств. Все чувства в нем теперь были надежно скрыты.

- Давай здесь, - негромко и холодно сказал он Алисе, снова оказавшись в гостиной.

Она застегивала пряжку на обуви, сидя в кресле. Подняв голову, спросила:

- Ты о чем?

Илья помолчал. Приблизился снова к ней, опустился у ее ног и взял в руки ее лодыжку в босоножке. Быстро снял его и прикоснулся губами к пальцам. Скользнул чуть выше по ступне – к щиколотке. Продолжая ртом выводить на ней узор. Нога была влажной, пахнула дождем и металлом. А он поднимался еще выше, по голени к коленке, лаская ладонью икру. До тех пор, пока снова не поднял к ней свой серый взгляд и прошептал:

- Об этом.

- Ааа, - понимающе протянула она. – Ну давай. Только найдем опору понадежнее, чем кресло-качалка. Если ты покалечишься, мне этого не простят.

И снова он не ответил. Его губы продолжили свое путешествие по ее ноге, пока не достигли внутренней части бедра. Притянул ее ближе к лицу, чтобы было удобнее. Втянул носом ее аромат. Сдвинул край кружева и прижался губами, пропуская язык меж складочек половых губ. Такого он раньше с ней не делал. Такого он ни с кем никогда не делал.