Чжан Цзолинь, осатаневший от такой наглости, велел расстрелять китайцев, захваченных на территории полпредства. Советских граждан тронуть не посмели, боясь, что это приведет к военному вмешательству СССР.

— Мистер Рогов, нам крупно не повезло, — сказал Даниэль, вернувшись из очередной поездки в Посольский квартал. — Москва в знак протеста отозвала поверенного в делах и всех его сотрудников. Остались только несколько человек для ведения консульской работы и защиты подсудимых по делу Бородиной.

— Так все-таки Советы вступятся за них? — с надеждой спросил Клим. — Мы можем записаться на прием в полпредстве?

— Смеешься? У русских теперь нет дипломатической неприкосновенности, и они в каждом незнакомце видят либо шпиона, либо убийцу. Мне надо как следует подумать, как найти к ним подход.

3

3

У врага, у злодея, который хотел убить Нину, не было лица — Чжан Цзолинь наверняка и не подозревал о ее существовании. Ее судьба определялась не доказательствами, а «политической необходимостью». Это была человеческая жертва, которую надо было принести, дабы вымолить удачу у несуществующих богов.

Клим разыскал городскую тюрьму, но ему так и не удалось узнать, там ли содержится Нина или где-нибудь еще.

Пекин — город заборов. Дома, учреждения, театры и целые кварталы — все было окружено непреодолимыми стенами. Бродя по китайской столице, Клим чувствовал себя в лабиринте, состоящем из каменных прямоугольников и квадратов.

Однажды он поднялся на древнюю башню, с которой было видно полгорода. Наверху висел исполинский колокол, который служил пекинцам вместо часов — на нем отбивали время.

— Господин может кинуть в колокол денежку, — намекнул сторож. — А если при этом загадать желание, то оно непременно сбудется.

Клим понимал, что тот надеется поживиться за счет легковерного «белого дьявола», но все равно достал кошелек. К великому разочарованию сторожа подброшенная Климом монета словно испарилась в полумраке под потолком, беззвучно упав в толстый слой пыли на вершине колокола.

— Все, уже поздно, башня закрыта! — рассердился сторож.

С тяжелым сердцем Клим отправился назад в гостиницу. В голову лезли безумные идеи: связать сторожа и азбукой Морзе отбить на колоколе послание для Нины: «Я здесь». Впрочем, она все равно не знала телеграфного языка.

У гостиницы Клим столкнулся с Даниэлем.

— Переодевайся к ужину — велел тот. — Сейчас мы кое-куда поедем. Я придумал, как нам связаться с русскими большевиками.

Через полчаса они вошли в небольшой европейский ресторан в двух шагах от Посольского квартала. За круглыми полированными столами сидели шумные компании иностранцев. Бегали официанты, гремела посуда, а под высокими потолками в сизом сигаретном дыму покачивались флаги Великих Держав.