— В общем, папу трогать не буду, — серьезно заявил Майкл, и Джеймса чуть не накрыло второй раз. Винсент со снисходительной улыбкой придерживал его возле себя, похлопывал по спине, успокаивая. Майклу казалось, Джеймс уже и так чересчур спокойный, еще немного — и из него можно будет транквилизаторы делать. Из Винсента вот наверняка уже можно.

Винсент старался безмятежно улыбаться, будто в его жизни все было даже лучше, чем в буклетах Свидетелей Иеговы, будто эти буклеты с его жизни и рисовали. Майкл разглядывал его, не отворачиваясь. Симпатичный мужик, немного за сорок. Улыбка добрая, но без сахара и карамели, а такая, будто он всех за все заранее уже простил. Майклу физически трудно было дышать рядом с ним, будто Винсент был этакой пуховой подушкой, что опускается на лицо и душит, душит, душит… Спокойно и добродушно убивает тебя, чтобы ты больше так не переживал. Глаза у него были умными. И очень проницательными.

Майкла как будто толкнуло в голову: типаж. Бери да пользуйся, пригодится.

Может быть.

Майкл убрал образ Винсента-маньяка подальше в мысленную библиотеку, вернулся в реальность.

— Так что там с вашей свадьбой? — мирно переспросил он. — Когда — то есть, где хотите устроить?

Винсент переглянулся с Джеймсом, будто проверял, не изменились ли их прежние договоренности, будто место проведения свадьбы они меняли несколько раз и все еще могли передумать.

— У моей сестры есть шато на Луаре, — охотно начал Винсент. — Мы пока остановились на нем. Будет скромная церемония — для друзей, для семьи. Человек пятьдесят, может быть.

— Это у вас такая большая семья или так мало друзей? — шутливо спросила Виктория.

— Большая семья, — Винсент вдруг улыбнулся по-человечески, тепло, а не просветленно. — Это даже без дальних родственников — их не зовем, им это будет не интересно. Нет, они не против идеи, — тут же пояснил он, — просто им все равно. Когда ты один из двадцати пяти внуков, внучатых племянников, троюродных братьев, в какой-то момент большинству становится почти безразлично, что у тебя происходит, лишь бы ты был доволен. Если вся семья будет собираться на каждую свадьбу, крестины и похороны — это будет как пчелиный рой, который ищет новое место для улья. Сегодня — здесь, через месяц — там, и так круглый год, потому что постоянно кто-то рождается, умирает или женится. И я даже не считаю дни рождения — я почти каждую неделю звоню кого-то поздравить. У меня в настенном календаре, — он поднял руку и поставил в воздухе невидимый крестик, — все семейные праздники отмечены на год вперед, иначе это просто невозможно удержать в голове.