Дакота смотрела на него, упрямо надув губы. Обиженная теперь уже и на него.

— Иди к нему и извинись, — потребовал Майкл.

— А если я не хочу?

— Что, смелость кончилась? — спросил Майкл. — Выставлять его идиотом тебе нравится, а последствия принимать не хочешь?

— Я вообще не хотела с ним ничего начинать!

— Но ты начала. Я тебе говорил — отшей его, ему будет легче. А ты что сделала? Решила поиграть в отношения?

Она молчала, мрачно надувая щеки, так похожая сейчас на обиженную девчонку, а не на взрослую женщину.

— Ну ты еще полезь покопаться в наших отношениях, — буркнула она. — Что он тебе сказал?

— Что там между вами происходит — это ваше дело, а не мое, — сказал Майкл. — В это я не полезу. Но делать из него идиота я не дам.

— Мужская солидарность носителей члена? — привычно-едко спросила она.

— Дружба, дура, — мягко сказал Майкл. — Такая же, как у меня с тобой. Только с той разницей, что с Браном мы в один горшок ссали. Я знаю его всю жизнь и обижать его никому не дам. Будь на твоем месте мужик, я бы то же самое сказал. Иди, нахрен, и извинись.

Она шумно выдохнула, отвела запястьем волосы со лба. Поникла.

— Я знала, что все испорчу, — как-то обреченно сказала она. — Надо было тебя послушать.

— Ты еще не видела, как я все порчу, — самоуверенно отозвался Майкл. — Тебе до меня, знаешь… Как до звезды.

Дакота поставила блюдечко с растерзанным пирожным на бухту зеленого садового шланга, мрачно уперлась рукой в бок.

— Я хочу, чтобы он был счастлив, — сказал Майкл. — Если он любит тебя — значит, любит. Не издевайся над ним.

— Я не просила его в меня влюбляться! — с досадой бросила она. — Он сам виноват, что выбрал такую!

— Какую — такую? Охеренно красивую умную бабу с заебами? Ну, может, и виноват. Ты теперь ему будешь за это мстить? За то, что он принимает тебя такой, какая ты есть? Ну молодец, — с сарказмом сказал Майкл. — Давай еще мне помсти за то же самое.

Она недовольно фыркнула. Потом перестала нервно улыбаться, стянула губы в точку, заморгала, будто боролась с подступающими слезами.

— Я не могу дать ему то, что он хочет, — сказала она. — И не хочу! Ни замуж, ни трахаться с ним не хочу.