— Патрик, — тот протянул ему длинную ладонь с паучьими пальцами. — Но все зовут меня Уизли. А ты?

— Майкл.

— Чем занимаешься, Майкл?

В данный момент Майкл не занимался ничем, но вопрос, разумеется, был не об этом.

— Я актер.

— Хороший?..

— Не знаю. Говорят, да.

— Значит, хороший, — сказал Уизли и замолчал.

Майкл сидел рядом с ним на остывающем песке. Бездумно смотрел, как садится солнце. В последнее время он вообще был не богат мыслями.

Когда стемнело, Уизли, не прощаясь, с жужжанием электромотора развернулся и отправился вверх по пологому склону, по длинной дорожке, проложенной для инвалидных колясок. У него была стильная коляска с аэрографией, с широкими колесами, которые не вязли в песке. Точнее, у него было даже две коляски. Одна, с моторчиком, была для поездок на внешние территории — в сад или на пляж. Вторая — для внутренних помещений. Он виртуозно владел ею, огибая мебель и толкая колеса руками. Чтобы уберечь ладони, он носил перчатки без пальцев. Майкл не удивился бы, если бы обнаружилось, что на своей коляске Уизли умеет даже вальсировать.

Через две недели бессонницы и апатии, вспышек гнева, ненависти к миру, скандалов на пустом месте, медитаций, йоги, барбекю, осточертевших групповых встреч и плавания Майкл начал осознавать, что его отпускает. Медленно. С трудом. Но отпускает.

Самое время было сделать один поступок — странный, даже, наверное, почти безумный. Позвонить Винсенту. Майкл иррационально думал, что после всего этого абсурда единственное, что он приобрел — и правда стал к нему ближе. И ему по какой-то совершенно неясной причине хотелось узнать, как тот держится. Джеймс ведь ушел и от него. И, наверное, Винсенту должно было быть куда больнее. Он провел с Джеймсом девять лет, а теперь потерял его. В том, что они расстались, себя Майкл не винил — они оба с Винсентом были хороши, оба повели себя, как глухие.

Но он сочувствовал ему.

Поэтому — позвонил, со стационарного телефона клиники.

Винсент, сняв трубку, поздоровался по-французски и что-то быстро проговорил тоном вежливого извинения.

— Привет, — сказал Майкл. — Это я.

— О, — удивленным, то, как ни странно, доброжелательным тоном отозвался Винсент. — Майкл. Здравствуй.

Майкл устроился в кресле, подогнул под себя ноги.

— Я просто хотел узнать, — неожиданно для себя сказал он, — как ты.

Винсент помолчал пару секунд, потом ответил: