— Не плачь, рыбонька моя. Машуля, солнышко… Да и черт с ним! Ты молодая, красивая, ты себе лучше найдешь…

— Никто мне больше не нужен, — всхлипывала она. — Все мужики одина-а-аковые…

— А я?! — шутливо возмутился Николя. — Я же не такой.

— Угу… ты не такой… — согласилась Маша.

— Машуля, может, по коньячку? — предложил он. — По две капли?

— Нельзя мне. — Маша села прямо и вытерла щеки ладонями. — Я беременна.

Лицо у Николя вытянулось, он попытался что-то сказать, не смог, попытался еще раз, потом вскочил и побежал к бару. Налил себе рюмку, выпил залпом, шумно выдохнул и воскликнул:

— Вот подлец!

Маша грустно улыбнулась.

— Нет, каков мерзавец! — не унимался Николя. — Узнал, что ты… И пошел…

— Не знает он, — перебила его Маша. — Хотелось бы, чтобы и не узнал, так ведь доложат.

— То есть… как?!

— Очень просто. Я была в клинике на приеме у врача, УЗИ делала, узнала, что беременна. Пошла к нему, в отделение. И застала картину маслом.

— И правильно сделала, что ушла! Молодец! Воспитаем! На ноги поставим! Ой… Маш, ты же будешь рожать? Даже не думай об аборте!

— Конечно, буду рожать! — возмутилась Маша. — Никаких абортов.

— И слава богу! Так… так… Может, чаю?

— Хорошо бы, — согласилась она.

Вопреки расхожему мнению, что одинокие мужчины не умеют вести хозяйство, Николя вполне справлялся и с уборкой, и с готовкой, и всегда носил свежие и выглаженные рубашки. Маша сидела на чистой кухне, пила вкусный травяной чай с конфетами и тоскливо думала о том, как в одночасье изменилась ее жизнь.

Еще утром она была счастливой женой успешного хирурга, хозяйкой трехкомнатной квартиры в престижном районе, а сейчас — практически бомж, да еще и в положении. Конечно, Николя приютит. Он вообще готов поселить ее тут навсегда. Просто потому что друг! Но она не примет такую жертву.

Во-первых, квартира у Николя однокомнатная. И у него своя личная жизнь имеется. Во-вторых, их вообще двое: Маша и ребенок. Переждать, подумать над вариантами — да, можно и тут. Но поселяться навсегда — нет уж, увольте.