Одним движением Покровский легко перевернул Аню на спину, завел ее руки за голову и склонился ниже. Вот только что она истекала под ним и похотливо крутила задницей, а теперь испуганно хлопает глазами, готовая подчиняться.

— Не затыкай себе рот. Я его заткну после кое-чем посущественнее, — пошло ухмыльнулся он и провел языком по искусанным губам. С удовлетворением ощутил кожей, как Аня задрожала.

— Х-хорошо, — робкий шепот в ответ.

Марат только довольно усмехнулся. Распаленная, на все готовая, сейчас она была еще более привлекательной. Самое время переходить к лучшей части вечера.

Аня нервно дернулась, когда Покровский ближе подтянул ее за бедра к краю стола, и нервно облизала губы.

— Что такое? Боишься, что не влезет? — насмешливым тоном поинтересовался Покровский. Совсем не ожидал, что Аня судорожно сглотнет и ответит честно.

— Д-да, — хрипло призналась она и вцепилась в шею склонившегося над ней мужчины, когда почувствовала горячую головку у входа.

— Тогда расслабься и впусти меня, — хрипло приказал Марат, ощутив, как она сжалась и задрожала.

О нет, больно ей делать он не планировал. А вот хорошо — да, и не один раз. Поэтому отвлек ее горячим поцелуем. Пальцы сжали чувствительный сосок и теперь Аня задрожала уже от возбуждения. Такая податливая, сладкая, отзывчивая. И сейчас будет принадлежать ему. От этой мысли Покровский едва ли не зарычал.

Подхватил ее под бедра и плавно подался вперед, входя полностью, разом заполняя без остатка. Она была такой восхитительно узкой и горячей, что Марату пришлось сжать зубы и замереть. Он едва успел подхватить Аню, когда она выгнулась дугой, двинувшись навстречу, и чуть не рухнула на стол. А потом поймал ее дикий расфокусированный взгляд. То, как она распахивает в беззвучном стоне рот, а после исступленно шепчет его имя, цепляясь изломанными ногтями за плечи, напрочь выбивает остатки разума и самообладания.

Он хотел ее и до этого, особенно когда видел несколько раз в этой дико сексуальной униформе. Аня был совсем не во вкусе Марата, но почему — то тело отзывалось на ее запах слишком уж откровенно. Давно надо было трахнуть ее и успокоиться, чтобы не ходить со стояком после случайной встречи, как пацан.

Да, Марат дико хотел разложить ее на столе и жестко поиметь, но точно не думал, что в тот момент, когда увидит расширенные зрачки Ани, внутри проснется звериная похоть. Останется только одно желание: подмять ее под себя, жестко, до синяков, сжать бедра и безжалостно вколачиваться в жаркое податливое тело до упора.

Так всегда обычно и было в постели — его просили трахать сильнее и жестче, царапались, кусались, стонали. Но сейчас все почему-то было острее в тысячу раз. Марат видел, как Аня потерялась в ощущениях, как ей отказало самообладание и она просто отдалась острому удовольствию.