Сашка показался в дверях, как всегда взъерошенный и немного заспанный:

— Вино пьем, виноград едим, меня не зовем.

— Шурик, объясни ты ей, — без перехода начала Валерия, — что с «Альбатросом» все кончено, с Антоном оставаться глупо.

Сашка сел за стол, налил себе вина:

— Могу предложить повышение и хороший оклад. В моем офисе ты сделаешь карьеру.

— А Беляков не возражает? — поинтересовалась я.

— Беляков — нормальный мужик, он ценит хороших работников. Под ним сейчас завод, перспективы колоссальные. Так что думайте, девушка, но не долго, — предупредил Александр, — «Альбатрос» обречен. Странно, что Антон тебе об этом не сказал.

Мы выпили еще вина, и я поплелась домой, всей душой проклиная человеческую подлость.

Утро выдалось ненастным. «Светлый старт и хмурое пробуждение», — вертелось у меня в голове. На работу идти не хотелось, даже любимый кофе показался скучным и невнятным.

Весь долгий путь до «Альбатроса» я мысленно представляла нашу встречу с Антоном и предстоящий трудный разговор. Меня то и дело толкали прохожие, а я закрывала глаза и вспоминала высокое черное небо да зубья сосен по краям.

Юрка Артамоныч встретил благой вестью: наш новый контракт подлежит доработке. До самого обеда мы правили пункт за пунктом, пока в глазах не замелькали насекомые, а запахи из кафе не возвестили об очередном капустном шедевре господина Сейфуллина. Юрка добил последнюю строчку и отчалил на обед. Я перевела результат его свершений, полюбовалась на готовый вариант, на вьюгу за окном, немного посидела с отсутствующим видом, потом включила автоответчик и поднялась из-за стола.

В дверях появился Антон. Был он свеж и бодр, дышал морозом и уверенностью.

— Ты куда? — беспечно начал он.

— На обед, — ответила я сухо.

Антон внимательно посмотрел мне в лицо и слегка нахмурился:

— Что-то случилось?

Я собралась с духом и выпалила фразу, которую вынашивала все утро:

— Обстоятельства круто изменились, и я ухожу в другую фирму.

— Уходишь? — не понял он, — Почему?