— Нана, — выдохнул, накрывая ее своим телом.

Она кивнула и, ловя ртом воздух, зажмурилась. Улыбнулась, а затем открыла веки, будто спрашивая, почему я остановился. Сжала пальцами простынь.

— Нана, — повторил, поймав ее взгляд.

— Я хочу. — Торопливо кивнула она и сглотнула. В голосе звучала беззащитность. — Пожалуйста.

А я теперь видел в ее глазах только растущее беспокойство. Что мы делаем? Что Я делаю, дурень? Этого не может быть. Этот свет в глазах, доверие безграничное, податливость, робость, тревога.

Нана чиста… И собирается подарить мне свою девственность. Боже… Здесь, в маленькой комнатушке зачуханного отеля? Так хочет быть со мной, быть моей, что теряет голову и контроль над собой. Притягивает к себе, держит, не отпускает, просит. Но я не могу принять этот подарок. Вот так — здесь. В такой момент. В такой обстановке. Как бы рад ни был.

Не могу. Нет.

Нана

Чувствовала, как горячее и твердое прижималось к моей ноге, и все тело сводило от судорог. Илья был нужен мне, так сильно нужен, что все внутри сжималось от одного только этого желания. Кровь грохотала в ушах, мурашки бежали по спине, когда я ощущала на себе его тяжесть.

Ну, же, давай. Будь со мной!

— Илья? — Спросила, дрожа, когда он, проведя носом по моей щеке, приподнялся.

— Так нельзя, Нана, — улыбнулся он, зарываясь пальцами в мои волосы. — Ты…

Что-то спросил. Но его слов я не слышала, тонула в невесомости, читала по губам.

— Ну, и что? — Обхватила его лицо ладонями, притянула к себе. — Я хочу, понимаешь? Давай, сойдем с ума и зайдем слишком далеко? Веди меня за собой. Меня больше ничто не держит. Все будет в порядке.

— Нана… — В его глазах мольба.

В моих — любовь.

— Никто не знает, вдруг к вечеру мы уже умрем. А я так долго ждала тебя… — Проговорила, тяжело дыша, и впилась в его губы.