Но на следующий день новости о новых завоеваниях бабника всея универа сменились другими, более важными известиями, от которых загудел теперь и весь деканат.

«Сегодня нам пришло сообщение из анонимного источника. — Гласило объявление на сайте черной метки. — Неизвестный сообщает, что у него, якобы, имеются сведения о том, что некий преподаватель позволяет себе проявлять повышенный интерес к девушкам-студенткам на своих занятиях. Он трогает их, касается различных частей тела и поглаживает их у всех на виду. Аноним утверждает, что многие девушки возмущены данным фактом, но боятся говорить открыто, чтобы не оказаться в центре скандала.

От себя хотим добавить, что мы долго сомневались, стоит ли публиковать данное сообщение. И поэтому настоятельно просим анонима поскорее предоставить хоть какие-нибудь доказательства преступления. Все-таки, предъявленные обвинения очень серьезны, и нам не хотелось бы, чтобы в родной альма-матер началась охота на ведьм».

— Серьезное обвинение, — я пожала плечами.

Мы сидели в столовой, в который раз перечитывая главную страницу сайта и ожидая обновлений.

— Да. — Нахмурился Антон. — Говорят, что декан приказал вычислить тех, кто прячется под маской черной метки, и немедленно привлечь к ответу.

— И как он собирается это сделать? — Спросил Женя.

— Не знаю. — Майкин задумался. — Но я видел, как они с методистом входили утром в кабинет информатики.

— Серьезно взялись, ага. Наверное, нашего хакера привлекут — Мефодия Семеныча.

— А я думаю, — вмешалась в разговор Марина, — что у тех, кто затеял такую серьезную игру, должно быть достаточно мозгов, чтобы организовать достойную защиту от взлома и отслеживания. Надеюсь, это ребята из метки не пальцем деланные, и никто их не найдет. Все-таки, никаких имен названо не было.

— Да у нас нет таких преподавателей! — Вступила я, отодвигая от себя тарелку с салатом. — Ни разу ко мне никто не приставал!

— А физрук? — Оля развела руками. — Я лично сразу на него подумала.

— Вот, кстати, да. — Кивнула Маринка.

— Вечно подойдет поближе, руку на поясницу положит. Давай сильнее наклоняйся, тяни ногу! — Она перешла на шепот. — Помните, как он на мне показывал, как нужно принимать эстафету? Все эти прикосновения… это же за гранью!

— Девочки, вы чего? — Мне стало не по себе. По спине побежал холодок. — Андрей Павлович просто хороший педагог. Он ратует за свое дело. Болеет за нас душой, заботится о нашем физическом здоровье. А все эти обвинения… Нет, это не про него. Никогда не поверю. Так можно хорошего человека в тюрьму засадить за то, что он на своем рабочем месте выполнял свои прямые обязанности.