— Деньги — это то, что мешает нам видеть мир настоящим. Последние полгода я думал, что мне весело. Старательно делал вид, что все хорошо. На самом деле — пребывал на грани срыва, находился в состоянии непрекращающейся депрессии. Просто убегал от проблем. И только сейчас начинаю понимать. Кто все эти люди, которые окружали меня? Друзья? — Пожимает плечами. — Не знаю. Ребят, кто вы? Что у нас с вами общего? Почему мы проводили вместе время, а?

Рома смотрит в камеру и будто действительно ждет какого-то ответа.

— Мне нет прощения. — Тихо говорит он. И его лицо затягивает печалью. — Я прекрасно все понимаю. Я добровольно пошел на обман ради того, чтобы не лишиться тачки. — Трясет головой. — Тачки, понимаете? Вот таким я был уродом. Который считал, что может играть чувствами людей, и сам оставаться при этом человеком. Только так не бывает. Нет.

Рома сглатывает, и его кадык дрожит. Глаза наливаются влагой.

— Я тогда уже понимал, что влюбился. Понимал, что не смогу быть ни с кем другим, кроме Насти, но продолжал делать ей больно снова и снова. Да, я договорился со всеми девушками, они мне подыграли. Но это был всего лишь очередной самообман. Отдав другу машину, я думал, что все прекратил, но маховик лжи уже был запущен. Он раскрутился на полную и намотал на себя не только меня и мою жизнь, но и тех, кого люблю. Мне очень стыдно, и я хочу попросить прощения у всех, кого обидел.

Он закрывает глаза, а через секунду открывает их и вздыхает так тяжко, будто сдерживал дыхание несколько дней.

— Настя. — Обращается ко мне. И я это вижу. — Я не рассказал тебе самого главного о себе. Ты заставила меня остановиться и задуматься. Ты раскрасила мой мир красками. Мое спасение — в твоих глазах. Спасибо тебе за это. И, пожалуйста, прости. Ведь я тебя люблю.

Рома улыбается, и я вижу его сияние. Она разливается по экрану, согревая меня.

— Я не знал себя. Я не знал, кто я. А ты знала это всегда. Ты видела меня. А это большое счастье, когда тебя кто-то видит. Тебя настоящего. И ты позволила мне тоже увидеть меня. И теперь я не смогу быть другим. — Он замолкает, сглатывает, а потом хриплым голосом продолжает: — Люди ничего не понимают. Они смотрят друг на друга, и им кажется, что они знают друг о друге всё. Они оценивают нас по одежде, украшениям или оценкам в зачетке. Но это все неправда. — Он трясет головой. — Это я тебе не подхожу, Настя. Я! Ты трудилась, как пчелка, чтобы выжить в этом городе и спасти свою маму. А я кутил. И был настоящей сволочью. — Рома кусает губы. — Я ведь все это время не знал, что ты была совсем одна. Что ты больше меня и больше кого бы то ни было нуждалась в помощи. Но теперь все будет по-другому. Теперь у тебя есть Я.