и подышать воздухом свободы. Даже чувствую силу в ногах.

– Силу? – Доктор почесал затылок. – На ваши ступни нельзя и

взглянуть-то без слез! Мы их обработали, достали занозы и перебинтовали. Вынужден настоятельно рекомендовать вам покой в течение минимум двух недель. Завтра придет психолог для беседы, а уже сегодня вечером – следователь. Позже придется дать показания, выступить в суде и испытать еще множество неприятных вещей. Сожалею, но это будет долгая история. Так что набирайтесь-ка сил.

Голова опять закружилась.

– Это неважно, лишь бы поймали этого… ублюдка.

– Да уж... – Александр Федорович пожал плечами. – Вам многое пришлось пережить... Мы засвидетельствовали все побои. Провели гинекологическое обследование, оно зафиксировало отсутствие полового насилия. Вам очень повезло в вашем нынешнем положении. Такой стресс мог спровоцировать выкидыш, но мы сделали все необходимое, ввели нужные препараты, и плод теперь находится в относительной безопасности.

Палата вдруг заплясала перед глазами.

– К-к-какой п…плод?! – У меня моментально пересохло в горле, глаза отчаянно полезли из орбит.

Вот теперь я точно чувствовала слабость. И еще какую.

– Ну как же, Ева Евгеньевна, – мужчина поправил очки, открыл свою папку, уставился в нее и, водя пальцем, нашел нужную строчку, – вот, анализ мочи и осмотр показали у вас наличие беременности, о точном сроке которой можно будет сказать после ультразвукового исследования. Судя по размерам матки и по тому, что молочные железы практически не увеличены, срок довольно мал. А вы что, не знали?

Закрыла рот свободной от капельницы рукой. Меня словно парализовало.

– Тогда поздравляю вас! Теперь вы можете порадовать своего мужа

не только чудесным освобождением из плена, но и пополнением в семействе!

Медсестра теперь глядела на меня с такой искренней теплотой, что захотелось спрятаться от ее глаз подальше. Да вот, хотя бы под одеяло. Только и там, наверное, буду чувствовать себя оглушенной и обескураженной.

Доктор радостно присвистнул, блеснув при этом обширной лысиной. Ему, очевидно, больше нравилось сообщать людям радостные новости. Только вот радостная ли она для меня? Даже не знаю.

– Мужа? – Пролепетала, когда ко мне вернулся дар речи.

– Я, наконец-то, дозвонился до него полчаса назад по номеру, который вы нам сообщили ночью, он очень обрадовался и клятвенно заверил, что сию же секунду к вам выезжает.

– Боже мой...

Когда врач удалился, медсестра отсоединила капельницу. Она же подала мне зеркало, в которое я несколько минут не решалась взглянуть. Все