Второе снятие объективности через объективность разнится от рассмотренного снятия следующим образом: рассмотренное здесь снятие как первое есть цель в объективной непосредственности, второе же есть поэтому не только снятие некоторой первой непосредственности, а снятие обоих – объективного, как лишь положенного, и непосредственного. Отрицательность, значит, возвращается в самое себя таким образом, что она есть в такой же мере и восстановление объективности, но как объективности, тождественной с нею, и в этом восстановлении она вместе с тем есть также и полагание объективности как всего лишь определенной целью, внешней. Через последнее этот продукт остается, как и раньше, тоже средством; через первое же он есть тождественная с понятием объективность, реализованная цель, в которой тот аспект, что она есть средство, представляет собой реальность самой цели. В выполненной цели средство исчезает, потому что оно было бы лишь непосредственно подведенной под цель объективностью, между тем как в реализованной цели эта объективность выступает как возвращение цели в самое себя; тем самым, далее, и само опосредствование (представляющее собой некоторое отношение внешнего) также исчезает отчасти в конкретное тождество объективной цели, отчасти же в тождество как в абстрактное тождество и непосредственность наличного бытия.

В этом содержится также и то опосредствование, которое требовалось для первой посылки, для непосредственного соотношения цели с объектом. Осуществленная цель есть также и средство, и, обратно, истина средства заключается равным образом в том, что оно есть сама реальная цель, и первое снятие объективности есть уже и второе, точно так же как второе снятие оказалось содержащим в себе также и первое, а именно понятие определяет себя; его определенность есть внешнее безразличие, которое непосредственно определено в решении как снятое, а именно, как внутреннее, субъективное и вместе с тем как пред-положенный объект. Его дальнейшее выхождение за свои пределы, представлявшееся именно непосредственным сообщением и подведением под него пред-положенного объекта, есть вместе с тем снятие указанной внутренней, замкнутой в понятии, т. е. положенной как снятая определенности внешности, и вместе с тем оно есть снятие пред-положения некоторого объекта; тем самым это, по-видимости, первое снятие безразличной объективности есть уже также и второе, некоторая прошедшая сквозь опосредствование рефлексия в себя и выполненная цель.