Человек произошел от обезьяны!
Человек произошел от обезьяны!
Несколько лет назад один блогер захотел составить представление о мировоззрении читателей своего блога и предложил их вниманию небольшой опрос. Среди вопросов, на которые он просил ответить, был и пункт о происхождении человека, а среди вариантов ответа — «Человек произошел от обезьяны».
Естественно, читатели блога могли не только ответить на вопросы, но и оставить свои комментарии к опросу. И по крайней мере пять человек, не сговариваясь, попеняли автору на эту формулировку: так, мол, нельзя говорить, это неграмотно, надо было написать «…от общих с обезьянами предков». Интересно, что среди авторов подобных упреков не было ни одного оскорбленного в лучших чувствах креациониста или совсем уж невежественного в биологии человека.
Я попытался выяснить, чем же так режет глаз первоначальная формулировка, что ее невозможно стерпеть даже в чужом тексте, причем совершенно неофициальном, по сути дела — в частном разговоре. Ответы в основном были «нам давали именно такую формулировку» (и требовали отвечать именно так), «формулировка „общий предок“ заняла свое место в матрице моих знаний» и т. д. Единственный рациональный аргумент сводился к тому, что формулировка «от обезьяны» создает впечатление, что человек произошел от какого-то из рецентных (то есть ныне живущих) видов обезьян, а это, разумеется, не так[297].
Сама по себе эта логика — «не надо говорить правду, а то ее могут не так понять» — удивительна и непостижима. Мы привычно говорим «цветковые растения произошли от голосеменных» — и не боимся, что кто-то поймет это так, будто предком цветковых была елка, сосна или модное сегодня дерево гинкго. Не вызывают недоумения фразы типа «птицы произошли от рептилий», «земноводные произошли от рыб» или даже «ластоногие произошли от хищных» и «китообразные произошли от парнокопытных»: никто не заключает из этого, что предок дельфина — корова. И только когда речь идет о происхождении человека, слово «обезьяна» почему-то непременно должно отсылать к современным видам.
Наверное, на этом не стоило бы заострять внимание, но беда в том, что миролюбивая формулировка «…от общих с обезьянами предков» обладает двумя тяжелейшими и неустранимыми пороками: во-первых, она содержит совершенно ложную
Наверное, первый тезис требует некоторых пояснений. Пресуппозицией в филологии называют утверждение, не высказанное в тексте прямо, но подразумеваемое самим его построением. Пресуппозицию как художественный прием часто используют в шутках и юмористической литературе — фраза «звучит музыка и произведения советских композиторов» вызывает смех именно тем, что из самой ее грамматической структуры следует: «произведения советских композиторов» музыкой считать нельзя. Но если в данном случае всем понятно, что это шутка, то в других обстоятельствах пресуппозиция может стать средством злонамеренной дезинформации. Известный филолог Ирина Левонтина приводит такой пример: представим себе, что некий журналист написал о некоем политике «г-на NN не выбрали в Думу». Такая формулировка подразумевает, что NN в Думу баллотировался. И если это не так, фраза журналиста вводит читателей в заблуждение, хотя в ней нет ни слова лжи. По словам Левонтиной, это может стать достаточным основанием для судебного иска: NN может обвинить журналиста и издание в распространении заведомо ложных сведений. И, по мнению Левонтиной, добросовестный филолог, будучи привлечен к этому делу в качестве эксперта, обязан будет поддержать истца. Не берусь судить, насколько справедливо последнее утверждение, но что подобные пресуппозиции вводят читателя в заблуждение не хуже прямой лжи — бесспорный факт, понимать который можно и не будучи филологом.