Они, они… Да это ты знал и раньше. Спрашивай, чего не знаешь, — у тебя есть время еще на один вопрос.
Они, они… Да это ты знал и раньше. Спрашивай, чего не знаешь, — у тебя есть время еще на один вопрос.
Тогда вот что… Я никому этого не говорил. Я хотел бы погиб путь в Киеве, как Лодзьо. На тех апостольских горах, где начинался мой народ. Где синева Днепра и золото храмов, как исконные цвета наших знамен пред взором небесного воинства. Там, где шумела княжеская и гетманская слава — и наши отцы выступали за нее походом, под звон колоколов Святой Софии. Я так туда и не дошел, а так хотел дойти, увидеть своими глазами, поэтому и псевдо себе взял — Кий…
Тогда вот что… Я никому этого не говорил. Я хотел бы погиб путь в Киеве, как Лодзьо. На тех апостольских горах, где начинался мой народ. Где синева Днепра и золото храмов, как исконные цвета наших знамен пред взором небесного воинства. Там, где шумела княжеская и гетманская слава — и наши отцы выступали за нее походом, под звон колоколов Святой Софии. Я так туда и не дошел, а так хотел дойти, увидеть своими глазами, поэтому и псевдо себе взял — Кий…
Кровь твоя будет в Киеве. Большего тебе знать не надо.
Кровь твоя будет в Киеве. Большего тебе знать не надо.
Кто ты, говорящий мне это?
Кто ты, говорящий мне это?
«Черная земля вспахана и пулями засеяна… И пулями засеяна… и кровью вы полощена…»[37]
«Черная земля вспахана и пулями засеяна… И пулями засеяна… и кровью вы полощена…»
«Черная земля вспахана и пулями засеяна… И пулями засеяна… и кровью вы полощена…»
Я узнал: ты — бабушка Лина! Ох, как же я тебе рад — только где ты, почему я тебя не вижу?..
Я узнал: ты — бабушка Лина! Ох, как же я тебе рад — только где ты, почему я тебя не вижу?..
Я не бабушка, человече. Я земля.
Я не бабушка, человече. Я земля.
Земля?.. Да, вижу — черная земля, не пашня — болото, на ней тоже остаются следы, я должен быть осторожным, ступать, не скрипнув снегом, не разбудив ни людей, ни собак, не оставив никакого следа на своей подмокающей, жирной земле, — вижу, как движется в воздухе передо мною пар от моего дыхания, и прикрываю себе рот и нос шарфом овечьей шерсти, в котором сразу делается мокро внутри, — слезы теперь набухают и у меня на глазах, полные уши ветра, полные влаги глаза и ноздри, оттепель, оттепель, кругом подтекает, чавкает, каплет, охает, стонет — что?..
Земля?.. Да, вижу — черная земля, не пашня — болото, на ней тоже остаются следы, я должен быть осторожным, ступать, не скрипнув снегом, не разбудив ни людей, ни собак, не оставив никакого следа на своей подмокающей, жирной земле, — вижу, как движется в воздухе передо мною пар от моего дыхания, и прикрываю себе рот и нос шарфом овечьей шерсти, в котором сразу делается мокро внутри, — слезы теперь набухают и у меня на глазах, полные уши ветра, полные влаги глаза и ноздри, оттепель, оттепель, кругом подтекает, чавкает, каплет, охает, стонет — что?..