Амина взяла тачку и повезла ее на задний двор, а Томас пригнал туда фургон, проехав по высокой траве на поляну. Камала, вступившая в неравный бой с сорняками в паре сотен метров от них, разогнулась, уперев руки в боки, и вопросительно посмотрела на мужа и дочь.

– Енотник! – крикнула ей Амина, и мать вернулась к прополке.

– Видела? Я мишень сделал! – похвастался Томас, показав на кусок фанеры метрах в ста от них – там красовался силуэт енота.

– Черт побери!

На этот раз она сама помогла отцу установить енотник, а потом выставила остатки еды, рассортировав их по размеру.

– Начнем с картошки? – спросила она.

– Так точно!

Они зарядили рогатку, Томас оттянул резинку и оглянулся на дочь.

– Готова? – спросил он, та кивнула, и отец выстрелил. – Бабах! – крикнул он, когда кусок горчицы описал огромную дугу и шлепнулся на землю, прилично не долетев до мишени.

Принц Филип метнулся за добычей.

– Ой, а это ничего? – спросила Амина.

– Да он и похуже едал.

За картошкой последовала бамия, скользкие побеги один за другим трассировали через двор, и два из доброй дюжины даже попали в цель, хотя и не в силуэт енота. Со свеклой дела пошли хуже, что крайне разочаровало отца и дочь, ведь при попадании на мишени появились бы кроваво-красные пятна. Принц Филип честно бегал за добычей, возвращаясь с жутковатыми розовыми зубами.

– Теперь ты! Попробуй-ка тяжелую артиллерию!

Амина взяла из контейнера баклажан и подкинула холодный, размягчившийся овощ на ладони.

– Значит, так: оттягиваешь что есть силы, но уж как получится… Немножко к центру… Ага, хорошо!

Амина подтянула резинку еще сантиметров на десять, застонав от напряжения.

– Да ты силачка! – одобрительно посмотрел на нее Томас. – Как только почувствуешь, что пора, постарайся навести ее на…

– Черт!

Резинка выскользнула у нее из рук и щелкнула с жутким звуком, похожим на удар хлыста. Они пригнулись, потом выпрямились и с надеждой взглянули на мишень. Мимо! Амина повернулась к Принцу Филипу, который растерянно уставился на нее в ответ. Баклажан исчез.