– Ты с кем обкуриваешься?

После моего вопроса Костя, такой обстоятельный и солидный прежде, по-мальчишески оживился. Он даже телом отреагировал на вопрос: облокотясь на штакетник, быстренько потянулся, как собака, отведя назад напряженную ногу, потом сладко прикрыл озорно блеснувшие глаза, хотел, верно, выдержать театральную паузу, но не утерпел и сразу посмотрел на меня.

– С кем обкуриваюсь – просто прикол, – сформулировал он наконец. – Если бы умел, рассказ бы написал – назидательный, для младшего и среднего школьного возраста… Прикол. Короче, вон в том сарайчике сидят, дожидаются. Три пацана, восьмиклассники – прикинь?! Лет по тринадцать им, мелюзге… Ты, кстати, без дела зря стоишь. Обойди заборчик и помогай райку собирать. С другой стороны иди, там разгорожено… Пакет вот висит… Мелюзга, значит. Вчера ко мне подвалили, попросили, чтобы я им план пробил. Знаешь, чувство такое возникло, когда их увидел, какое-то кисельное, вроде отцовского, наверное. Тринадцать лет… – мечтательно протянул он. – Помнишь этот возраст?

– Помню, – уныло отозвался я.

Я и впрямь помнил: в тринадцать лет или около того некий дюжий одноклассник схватил меня за ноги и, держа вниз головой, побежал со мной по футбольному полю – как не помнить ужаса от вида такого низкого, такого пыльного прыгающего неба с островками жухлой травы?..