Годрик посмотрел по сторонам, выбрал себе ховлебенк, и сел на него.

– Что он сказал? – спросила Белянка у Любавы.

– Кто?

– Ну он вот. Дьякон, – она показала глазами на Анатолия.

– Велел, чтобы на пол не гадили, есть кадка, – сообщил Годрик с ховлебенка.

– Запереть дверь, – объяснил Анатолий, уходя и унося свечу.

***

Рискуя быть увиденным, Хелье все же доехал, щелкая вожжами, до дома тетки Погоды и разбудил ее стуком.

– Ну, что тебе? – спросила сонная тетка Погода.

– Давал я тебе два свитка на хранение давеча. Они мне нужны.

Она вынесла ему свитки, завернутые в шелковый лоскут, и получила за труды полгривны.

Повозку Хелье подогнал к стене рыбацкого домика. Корова сонно подняла голову и смотрела, хлопая ресницами в рассветном солнце, как он распрягает лошадь. Осталось завести свиней или овец, и будет хозяйство, подумал Хелье.

На крыльце сидел угрюмый Дир, почти не обрадовавшийся возвращению друга.

– Не спится, – объяснил он, жуя травинку. – Где Годрик?

– Я велел ему закончить кое-что. К вечеру будет.

Дир пожал плечами. Хелье присел рядом.

– Минерва там?

– Да, как ты просил. Оба пытались уйти. И она, и Ротко. Ротко вспомнил, что забыл посмотреть на насущные контрибуции какой-то греческой церквы на отшибе, она нынче строится, и ему непременно нужно знать, как они выглядят.