— Да, наверное, ты прав, — покивал головой Кацапов. — И бугая этого, Шатуна, я, кажись, отправил на небеса безвозвратно. Он ведь так и не поднялся, пока ты там с рацией возился. Получается, жмурик он. Бандит Шатун, или нет, а отвечать за его смерть по любому пришлось бы.

До полудня они просидели на берегу, вспоминали детали происшествия на прииске.

— Ладно, хорош трепаться, — оборвал воспоминания Кацапов. — Что произошло, то произошло, назад времени не воротишь. Пошли морду вытаскивать.

— Пошли, братуха. Как говорится, языком и лаптя не сплести, а от звонкого пения можно только охрипнуть.

Дружба Григория и Александра действительно была настолько крепкой и преданной, чтобы, не кривя душой, можно было называть им друг друга братьями.

…Кацапов был призван на службу в 1930 году, в третий Томский железнодорожный полк. В учебном отряде повстречался с Григорием Надеждиным. Оба освоили специальность пулемётчика, потом вместе охраняли железнодорожный мост через реку Обь. Григорий стоял на левом берегу, Александр — на правом.

После окончания службы они разъехались, каждый вернулся в свои родные места. У себя в деревне Александр пробыл недолго. Накативший совсем неожиданно голод заставил его покинуть родной дом. Мать, которая так и не вступила в колхоз, спешно уехала к дочери в Пермь. Младшему брату-инвалиду Егору в тот год исполнилось двадцать два года, из него получился отличный столяр по изготовлению мебели. Заказов на прожитьё хватало. Он трудился на дому, и покидать родной дом в его положении было неразумно. К тому же, брата от голода мог спасти огород с картофелем, которого было достаточно, чтобы продать или обменять на другие продукты. Александр, как не старался, не нашёл для себя подходящей работы. Ему, крепкому и здоровому парню, было стыдно сидеть на шее у брата-инвалида. Вырулил ситуацию Гриша Надеждин, пригласив Кацапова к себе в Улан-Удэ. Не раздумывая, Александр укатил к другу в Бурятию.

— Что, совсем худо у вас на Урале? — спросил Надеждин при встрече.

— Тяжело, Гриша, — вздохнул Кацапов. — Очень тяжело. Работы нет, продуктов нет, люди мрут от голода, как мухи.

— Ничего, братуха, пулемётчики и без пулемёта могут сражаться, — Григорий трижды похлопал друга по плечу. — Я уже замолвил словечко за тебя. Завтра пойдёшь оформляться на работу. Через неделю экспедиция отправляется в путь.

— Скажи хоть толком: что за экспедиция, куда направляется, в чём будет заключаться наша работа?

— Завтра, Сано, тебе всё объяснят в управлении геологоразведки.

— Какой из меня геолог? — засомневался Кацапов, взметнув на Надеждина круглые от удивления глаза. — У меня всего четыре класса церковно-приходской школы.