— Нет. Но я узнала для чего ей понадобилась машина, и почему она её здесь оставила. У неё есть сын. Мальчик. Он сбежал от неё в ту ночь, и она поехала его искать. Поэтому и стащила ключи.

— Она сама рассказала?

— Нет. Я догадалась.

— Значит доказательств нет? — уточнил Тифон.

— Я уверена, что она сознается.

— Стерва, — проворчал Ярослав. — Лучше бы деньги спёрла и такси вызвала.

Тифон строго посмотрел на меня.

— За такое нельзя наказывать.

— Я бы сказал бессмысленно, — добавил Ярослав. — Денег у неё нет. Компенсацию никакую не получишь, а смотреть, как она сопли размазывает, неинтересно. Сдать в полицию? А толку?

— Если доказать, что она угнала машину, и чем она тут занимается, её лишат родительских прав, — сказала я.

— Тебе-то что с этого? — удивился Тифон.

— А то, что она своего ребенка голодом морит и бьёт. Поэтому он хочет сбежать.

Они оба озадаченно уставились на меня. Ярослав фыркнул:

— Тебе оно вообще надо? Своих проблем мало?

— Понимаешь, — обратилась я к Тифону. — Если мальчика не спасти, то с ним потом может случится что угодно. Он уже пытался прижигаться. Так и до суицида может дойти. Или чего похуже.

— Похуже?

— Я читала, что такие женщины могут даже продать своих детей.

Тифон насмешливо улыбнулся.

— В мире вообще ужас творится. И ты собираешься всех спасать?

— Всех не спасёшь, — отрезал Ярослав. — Выживает сильнейший.