Таня терпеливо ждала.

— У меня отец умер в начале мая, — обречённым голосом завершила она, опустив глаза. — Это случилось как раз на майских праздниках. Недавно совсем сорок дней отметили.

Таня вздрогнула. Слова, произнесённые Еленой Михайловной, в какой-то момент оторвали её от действительности. На себе Таня ещё не испытала, что такое потеря самого близкого человека, хотя представляла, что это, пожалуй, самое страшное, что может произойти в этой жизни. Страшное и вместе с тем неизбежное.

Таня ничего не могла сказать о своём отце, поскольку не видела его уже более десяти лет. Он ушёл из её жизни как-то совершенно незаметно, оставив о себе лишь неприятные детские воспоминания. Мама даже ни разу не говорила о нём с тех пор. А Таня не интересовалась. Отец для неё был посторонним человеком, и сегодня она даже не представляла, где он, что с ним, и жив ли он вообще. Но от одной лишь мысли, что вот так же внезапно может исчезнуть её мама, Тане стало не по себе. Об этом даже думать не хотелось, а вот случилось так, что бывшая учительница испытала это в действительности.

Какие уж тут выпускные, какие выступления и аттестаты? Всё в одночасье померкло перед такой страшной новостью. Таня ни разу не видела отца Елены Михайловны и даже представления не имела, как он выглядел, но ту немыслимую боль, которую испытывала учительница, сейчас почувствовала и Таня. От боли этой веяло каким-то нестерпимым замогильным холодом. Причём холод этот поднимался откуда-то изнутри, охватывал каждую клеточку, каждый участок тела, сковывал все движения, останавливал кровь, и спасения от него не было никакого. Всё померкло перед глазами, даже яркий солнечный свет не мог прорваться сквозь эту пелену. Оставались лишь одни блёклые, серые, едва различимые силуэты без лиц и конкретных очертаний. Ужасные ощущения. Боль в спине ни в какое сравнение не шла с той внутренней душевной болью Елены Михайловны, к которой прикоснулась сейчас Таня всем своим сердцем.

Да, не вовремя она вторглась в жизнь учительницы со своим неуместным приглашением. Совсем не вовремя.

— Простите, Елена Михайловна, — Таня сделала несколько шагов назад. — Я не знала. Я правда не знала ничего. Простите меня, ради Бога! — уже практически выкрикнула Таня и, развернувшись, бросилась бежать из квартиры, которую, как ей показалось, в этот миг охватил тот самый мертвенный холод, терпеть который не было сил.

Она бросилась вниз по лестнице, потом из подъезда, наискосок через двор.

Какая-то женщина, оказавшись на пути у Тани, вскрикнула и едва успела отшатнуться в сторону. Таня не замедлила бега, несмотря на пульсирующую боль в ноге. Вдоль по тротуару. Один двор, второй, третий. Не обращая внимания на приближающийся автомобиль, Таня перебежала через дорогу. Отчаянный визг тормозов донёсся уже откуда-то сзади.