Глядя на два этих противоположных лагеря я невольно вспомнил о своей несбывшейся мечте – о своем недописанном сценарии. Друзья в последнее время деликатно избегали любых разговоров на эту тему, но моя неудовлетворенность все равно сидела внутри меня. Мысль о недописанном сценарии довлела надо мной, как непрочитанная sms или многократно перенесенный сигнал будильника, с определенной периодичностью напоминающий мне о том, что я всё еще не осуществил свою мечту. И самое главное я не чувствовал в себе больше сил, чтобы стремиться к мечте. Не было больше того запала, той одержимости мечтой. А жизнь человека сильно меняется, когда свет мечты перестает сверкать где-то там в будущем и уже не влечёт тебя вперед и вверх. Ты словно усаживаешься на скамейку запасных, с каждой минутой осознавая, что у тебя всё меньше и меньше шансов на то, чтобы выйти на поле в главном финале своей жизни и вписать своё имя в историю…

Всю следующую неделю после финала Лиги чемпионов меня одолевали навязчивые идеи о недописанном сценарии. Стоило мне только закрыть глаза, как в памяти всплывали усталые, но счастливые лица футболистов-победителей, осуществивших свою мечту, а следом всплывали убитые горем лица проигравших финалистов («проигравший финалист» – статус-то какой страшный). Эти картинки всегда всплывали друг за дружкой, словно судьба предлагала мне выбрать свой вариант: приложить усилия, поднапрячься и наконец-то закончив сценарий, стать счастливым победителем поднимающим статуэтку Оскара над головой; или же, безвольно опустив руки, сдаться и отпустить свою мечту, обрекая себя до конца жизни на угрызения зверька тщеславия.

Я старательно уклонялся от этого выбора, но в четверг вечером, доставая со шкафа детскую кроватку, я случайно зацепил одну из обувных коробок, пылящихся на шкафу. Свалившись на пол, коробка раскрылась и из нее вывалилась стопка бумаги. Это оказались распечатанные страницы моего недописанного сценария. Отложив кроватку в сторону, я сел на пол и принялся перебирать пыльные страницы, многие из которых были с рукописными правками по тексту. Я прочитал пару страниц, потом ещё пару и ещё. И чем дальше я читал, тем яснее всплывали в моём сознании неудовлетворенные амбиции и несбывшиеся мечты. И вскоре вполне ожидаемо в моем мозгу аварийными огнями замигал вопрос – а может сделать еще одну попытку? Попытаться изменить свою судьбу? Может стоит дописать сценарий и попробовать продать его в Голливуд? Почему бы и нет? Ведь мне скоро тридцать лет и мне уже нечего терять.

Я почувствовал, как внутри меня радостно закопошился зверек тщеславия. Последнее время я кормил его общепринятым, но малосъедобным бытовым кормом – расхваливая друзьям надежность своей кредитной Шкоды Октавию или новый большой телевизор с голосовым управлением, купленный в рассрочку год назад; или показывая близким родственникам (и не очень близким) новый ремонт в квартире (для которого пришлось оформить в банке новую кредитную карту). Поэтому не удивительно, что мой зверек тщеславия так восторженно воспринял новость о возобновлении работы над сценарием, все-таки фамилия в титрах к голливудскому блокбастеру – это для зверька тщеславия изысканный деликатес.