Он натянул на себя пальтишко, накинул на голову кепочку и уж направился к двери, как знакомый и властный голос остановил его. Тот самый грубый, бесцеремонный, громкий голос, от которого разом приходили в чувство самые бесшабашные поселковые гуляки и которым могла объясняться с людьми лишь одна Валентина Прокофьевна.

— Свиблов!

— Я! — исполнительно и тоскливо вскричал Женька.

— Ну ты смотри! Он еще и не разделся!

Валентина Прокофьевна в белом с серебряными блестками платье, даже еще более нарядная и красивая, чем в шубке, стояла посреди вестибюля, лихо, воинственно подбоченясь.

— Я его жду, а он у вешалки прохлаждается! Раздевайся живее!

И тут Женька как бы очнулся. Вновь перед ним, перед глазами его замерцала иллюминация, вкруг него возникли нарядные веселые люди, а в ушах его опять загремела бравурная музыка, и говор раздался, и смех, и уж это веселье не прекращалось в нем, в ликующем сердце его, перед широко распахнутыми мальчишескими глазами его всю ночь напролет, пока не закончилась встреча Нового года. Потом, дома, выспавшись, он с удовольствием вспоминал эту ночь, как все было хорошо и как Валентина Прокофьевна даже угостила его шампанским и пирожным "наполеон".

— Выпей, Женька, за Новый год и за новое счастье, — сказала она и, чокнувшись с ним, тоже выпила полный бокал, даже не задохнувшись.

После этого он, помнится, так старался, что готов был в доску расшибиться, а выполнить ее распоряжения, словно угорелый, задыхаясь от усердия, носился по всем этажам и комнатам, разыскивал то завхоза, то киномеханика, то еще кого-нибудь, а когда Валентина Прокофьевна выходила из кабинета, преданно дежурил возле телефона, отвечая на звонки, как она велела ему: "Дежурный по клубу Свиблов слушает". Один раз, было это часа в три, позвонил участковый Карпов, нисколько не удивился, что Женька выполняет такое ответственное поручение, и лишь строго спросил:

— Как там у вас дела, Свиблов?

— Все в порядке, товарищ начальник.

— Никаких инцидентов не было?

— Не было, товарищ капитан.

— Поздравляю тебя с Новым годом, передай мои поздравления Валентине Прокофьевне, а если в случае чего, звони мне домой. Бывай здоров, Свиблов, смотри за порядком.

— Будет сделано, товарищ капитан.

А в половине пятого осторожно приволокли в кабинет вовсе осовевшего солиста Котика, уложили на диван, и Женька по распоряжению Валентины Прокофьевны без злорадства, но с удовольствием вылил ему на кудри целый стакан воды. Котик потряс головой, фыркнул, с умилением поглядел на Женьку и запел:

— "Я встретил вас, и все былое…"