— Выпила чашку кофе.

— Если честно, я не зевал — я думал.

— Вот оно что! Видимо, думать — чертовски тяжело.

— Я думал о том, что, наверно, нам следует пожениться.

Афина, казалось, была слегка изумлена.

— Господи, — пробормотала она после недолгой паузы.

— Ты находишь, это предложение ужасно?

— Нет, просто оно поступило в довольно странный момент.

— Ив чем странность?

— Не знаю, право. Да, пожалуй, во всем. Тетя Лавиния, сначала умирающая, а потом неумирающая, и эта наша бешеная гонка домой из Шотландии… Просто я чувствую, что не могу предугадать, что нас ждет дальше. Кроме того, что мы, кажется, стоим на пороге ужасной войны.

Впервые Руперт услышал из ее уст серьезное, взвешенное высказывание по поводу ситуации в Европе. За все то время, пока они были вместе, Афина производила впечатление такой беспечной, беззаботно-веселой особы, что он ни разу не поднимал при ней подобных вопросов — оттого просто, что боялся что-то нарушить; ему хотелось, чтобы она оставалась такой, какая есть. Теперь он поинтересовался:

— Это тебя пугает?

— Конечно. От одной только этой мысли меня бросает в дрожь. И ожидание просто невыносимо. Слушать все эти сообщения по радио — то же самое, что следить, как убывает песок в песочных часах. С каждым днем все становится лишь хуже и безнадежней.

— Если это может послужить тебе каким-то утешением, мы не одиноки в беде, и если что, то будем переживать лихолетье все вместе и сообща.

— За кого мне по-настоящему больно, так это за любимого папчика и таких, как он. Он уже прошел через все это раньше, и мама говорит, что он в полном отчаянии, хотя и старается изо всех сил не показывать виду. Он тревожится не за себя, а за всех нас. В особенности за Эдварда.

— Значит, это из-за войны ты не хочешь выходить за меня?

— Я этого не говорила.

— Можешь ли ты вообразить себя женой кадрового офицера?

— Не очень, но это не значит, что я бы этого не хотела.

— Итак, на данный момент мне почти нечего предложить тебе, кроме разве что многолетней разлуки. Если ты не уверена, что сможешь справиться с этим испытанием, я прекрасно тебя пойму.