— А я пытался сделать свою работу, — проговорил официант.

— Да, конечно, — кивнул Патрик.

— Ты когда-нибудь сможешь его простить? — поинтересовался Джонни.

— Разумеется, — ответил официант. — Ничего страшного.

— Да я не вам! — засмеялся Джонни.

— Извините, что вмешался, — сказал официант и ушел за кофе.

— Я о твоем отце.

— Ну, если уж этот вздорный официант способен меня простить, как тут не начаться цепной реакции отпущения грехов? — отозвался Патрик. — Только не месть, не прощение случившегося не изменят. Это дела второстепенные, из которых прощение менее привлекательно, потому что подразумевает сделку с обидчиком. Вряд ли прощение стояло во главе угла для тех, кого распинали на крестах, пока не появился Иисус — если не первый, то самый успешный человек с комплексом Христа. Садисты наверняка возликовали и давай пропагандировать иррациональную идею того, что их жертвы могут обрести душевный покой лишь через прощение.

— А ты не допускаешь, что это духовная истина? — спросил Джонни.

Патрик надул щеки.

— Может, и так, но, по-моему, духовные преимущества прощения очень смахивают на психологические преимущества веры в то, что ты сын Божий.

— Как же тебе освободиться? — спросил Джонни.

— Понятия не имею, — отозвался Патрик. — Наверное, это как-то связано с разговорами начистоту, иначе я не открылся бы тебе. Откровенничать я только начал, но думаю, на определенном этапе это надоедает и этот этап совпадает с твоей «свободой».

— Так вместо того чтобы простить, ты попробуешь выговориться?

— Да, пресыщение откровенностью — вот моя цель. Если словотерапия — наша современная религия, то пресыщение откровенностью — ее апофеоз, — вкрадчиво проговорил Патрик.

— Но ведь откровенность включает попытку понять отца.

— Я прекрасно его понимаю, но по-прежнему ненавижу то, что он сделал.

— Конечно ненавидишь. Кроме «вот ублюдок!», тут и сказать нечего. Я просто нащупываю альтернативу, ведь ты говорил, что устал от ненависти.

— Устал, но пока не представляю, как от нее освободиться. Если только через потенциальное безразличие.

— Или через отрешенность. Не думаю, что ты сможешь стать безразличным, — проговорил Джонни.