– Что это, папа? – спросила Рут.

Он вздрогнул от неожиданности. Рут смотрела на капли масла на боку раковины. Он заметил их только сейчас.

– Я порезался, – пояснил он.

Если стереть капли достаточно быстро, они не успеют понять, что это не кровь. Он вытер капли туалетной бумагой, бросил ее в унитаз и смыл.

– Ты сильно порезался? – поинтересовалась Мэри, намыливая лицо.

– Нет.

Ему было невыносимо смотреть на них. И он быстро вышел в коридор.

– Боб, завтрак!

– Да, хорошо, – промямлил он.

– Боб?

– Уже спускаюсь.

Элен, Элен…

Роберт Картер стоял перед зеркалом в спальне и рассматривал свое тело. Его осаждали не поддающиеся уразумению вопросы. Удаленные гланды, вырезанный аппендикс, зубные пломбы, прививки, вакцинации, анализы крови, рентген. Декорации, на фоне которых он разыгрывал свою вполне обычную пьесу, бутафория из крови, тканей, мышц, гланд, гормонов, артерий, вен…

Вопросы не находили ответа. Он оделся быстро, порывисто, стараясь не думать. Снял полотенце и прилепил к ране большой кусок бактерицидного пластыря.

– Боб, иди же! – позвала она.

Он завязал галстук, как завязывал его тысячу раз. Он был уже одет. Он выглядел как человек. Роберт Картер смотрел на свое отражение в зеркале и видел, что выглядит в точности как человек.

Взяв себя в руки, он развернулся и вышел в коридор. Спустился по лестнице и прошел через столовую. Он принял решение. Ей не нужно ничего знать.

– Наконец-то. – Она оглядела его с головы до ног. – Где ты порезался?

– Что?

– Девочки сказали, ты порезался. Где?