– Ну? – спросила я, моя тревога сменилась раздражением. – Что с тобой? Почему ты не отвечаешь?.. Язык проглотил?

По-прежнему никакого ответа.

– Иди-ка ты лучше домой, – посоветовала я ему.

Я дрожала всем телом, каждую минуту борясь с подсупающей тошнотой. Почти свершившаяся катастрофа проигрывалась перед моим мысленным взором: револьверный выстрел разрывает тишину ночи, я стою на коленях на полу в дровяном сарае, напрасно пытаясь оживить истекающего кровью Клива…

Оружие словно корчилось у меня в руке, маслянистое и теплое, как животное, раздосадованное тем, что его лишили легкой добычи. Тогда я поняла, что револьвер – зло, и не захотела больше иметь никакого к нему касательства.

Клив вышел из полумрака и двинулся по дорожке, проскользнул мимо меня, все так же молча, и исчез, пройдя вдоль стены дома. Немного погодя я услышала скрип его велосипеда, а затем шорох шин по дороге.

Я долго не могла сдвинуться с места, Сэмюэл. Там, на дорожке, в свете звезд, дожидаясь, пока уляжется дрожь. Когда это произошло, я вознесла благодарственную молитву и повернулась, чтобы пойти в дом. Я уже сделала несколько шагов, когда вспомнила, как Клив прошмыгнул мимо меня, как воришка.

Это навело меня на мысль: а не воровал ли он на самом деле? Но что? В сарае ничего ценного не было. Дрова? Хворост? Но этого добра полно, разбросано везде – собирай бесплатно.