Филибер был бы замечательным преподавателем.

Однажды Полетта поведала им, как борются с майскими жуками.

— Утром, пока они неподвижно сидят на листьях и еще не пришли в себя после прохладной ночи, стелешь клеенку под дерево и начинаешь трясти ветки шестом. Потом толчешь их, засыпаешь известкой и складываешь в яму — получается отличный компост… Да, и о головном уборе не следует забывать!

В следующий раз Франк посвящал их в тонкости разделки говяжьей туши.

— Итак, первая категория: бедренная часть, спинная часть, кострец, поясничная часть, филе-миньон, вырезка, то есть пять первых ребер и три вторых, плечо. Теперь вторая категория: грудинка, завитки и пашинка. Наконец, третья категория: голяшка, подбедрок и… Вот же черт, что-то я забыл.

Филибер проводил дополнительные занятия для невежд, которые если что и знали о Генрихе IV, так только байку о курином супе, фамилию Равальяк[64] да еще анекдот о том, что славный монарх считал свой знаменитый детородный орган костью…

— Генрих IV родился в По в 1553 году и умер в Париже в 1610-м. Он был сыном Антуана Бурбонского и Жанны д’Альбре, к слову сказать — моей «энноюродной» кузины. В 1572 году он женился на дочери Генриха II Маргарите Валуа — она в родстве с моей матерью. Вождь кальвинистов, он отрекся от протестантизма, спасаясь от резни в Варфоломеевскую ночь. В 1594 году короновался в Шартре и въехал в Париж. Нантским эдиктом 1598 года восстановил религиозный мир в стране. Был очень популярен. Опускаю перечисление сражений, в которых он участвовал, полагаю, вам на них плевать… Но вот важная деталь: его соратниками были два великих человека — Максимильен де Бетюн, герцог де Сюлли, оздоровивший финансы государства, и Оливье де Серр, много сделавший для развития сельского хозяйства…

А вот Камилла не хотела принимать участия в игре.

— Я ничего интересного не знаю, — говорила она, — и не уверена в том, что знаю…

— Расскажи нам о художниках! — уговаривали ее.

— О течениях, периодах, знаменитых полотнах, да о твоих кистях, карандашах и красках, наконец!

— Нет, я не сумею все это описать… Боюсь наврать…

— Но у тебя есть любимый период?

— Возрождение.

— Почему?

— Потому что… Не знаю… Тогда все было так прекрасно… Повсюду… Все…